это время ветер не стих ни разу.
Алексе было ясно: это старинный замок, построенный одним из предков Адама. Граф наконец признался ей, что они находятся в уединенном уголке Корнуолла и замок с прилегающими землями составляет часть его наследства. Алекса знала: где-то рядом должен быть поселок, потому что слуги не могли приходить издалека.
Но молчаливости Хильды, пожилой женщины, приставленной к ней, могли бы позавидовать глухонемые. Было очевидно, что слуги безоговорочно преданы хозяину Пенуэлла и, при всем уважении к гостье, слушаются только Адама. Дом находился в распоряжении Алексы, однако выходить наружу и гулять по болотам, как она хотела, не дозволялось. Девушка понимала, что при такой богатой библиотеке, какую собрали в этом замке, скука ей не грозит, но она тосковала по отцу и друзьям.
Однако Алекса была бесконечно благодарна Адаму за то, что тот еще не привел в действие угрозу сделать ее своей любовницей. Днем она была по большей части предоставлена самой себе, а по вечерам граф требовал от нее только присутствия за ужином.
Как правило, Адам держался холодно и учтиво, но порой та ненависть и презрение, которые он питал к отцу Алексы, переходили и на саму девушку, что красноречиво читалось в его ледяных глазах.
Больше всего Алексу удручало то, что она осталась без нормальной одежды. Матросский наряд у нее забрали в первый же день, а в шкафу и комоде не нашлось ничего, кроме полупрозрачных ночных одеяний, в большинстве из которых было неприлично показываться на люди. Когда она пожаловалась Адаму, тот лишь учтиво улыбнулся и сказал:
– Вам нечего от меня скрывать, сударыня.
Алекса не смогла ничего прочесть в окаменевших чертах его лица и потому сочла за благо не докапываться до сути загадочных слов Адама. Чем меньше разговоров о причине, по которой граф привез ее на эту продуваемую ветрами землю, тем лучше. И в конечном итоге Алекса стала носить ночные сорочки с халатами, радуясь, что может хоть чем-то прикрыть наготу.
Из комнаты, расположенной высоко над утесами и морем, Алекса не могла видеть маленькой бухточки, где «Серый призрак» высадил их с Адамом на берег, потому что ее окна находились под таким углом, с которого бухта не просматривалась. Адам рассказал: пещерой и ходом в замок пользовался когда-то один из его предков, занимавшийся контрабандой, что напомнило ей о Лисе. К этому времени, предполагала Алекса, он уже вернулся к своему любимому занятию досаждать британскому флоту. Она мечтательно вздохнула, вспомнив о той последней ночи на его корабле, когда он занимался с ней любовью.
Алексу так увлекли воспоминания, что она не услышала, как Адам вошел в комнату, и не увидела, как он задержался в дверях, чтобы полюбоваться ее очаровательным лицом и стройной фигурой. Ее большие, обрамленные черными ресницами глаза сверкали, словно два аметиста на белом фарфоре кожи. Ее прямой маленький нос и розовые губы были просто