потом вдруг наморщила брови, словно пытаясь не расплакаться.
Что я такого сказал?
На ней был тот самый комбинезон, в котором я видел ее сегодня, когда она вместе с отцом выносила вещи из машины, и девочка успела выпачкаться, но все равно выглядела такой чистенькой. А ее волосы были красиво распущены.
Минуту мы сидели молча, глядя на дорогу, слушая, как ветер шелестит листьями вокруг нас.
По сравнению со мной девочка и впрямь казалась такой маленькой, – того и гляди упадет с ветки, не сумев на ней удержаться.
Уголки ее губ были опущены, и я не понимал, что ее так опечалило. Я был уверен лишь в одном: никуда не уйду, пока ей не станет лучше.
– Я видел твоего папу, – начал я. – А мама где?
У девочки задрожала нижняя губа.
– Мама умерла весной, – призналась она, посмотрев на меня.
В ее глазах стояли слезы, но она глубоко дышала, словно старалась быть сильной.
У меня не было знакомых ребят, у которых умер кто-то из родителей, и мне даже стало стыдно из-за того, что мне не нравилась моя мать.
– А у меня нет отца, – сказал я, надеясь, что это подбодрит ее. – Он ушел, когда я был совсем маленьким. Мама говорит, что он нехороший человек. Твоя мама хотя бы не по собственному желанию тебя бросила, правда ведь?
Я знал, что несу чушь. Я не хотел вывернуть все так, словно ей повезло больше, чем мне. Просто мне казалось, что я обязан сделать все что угодно, чтобы она только повеселела.
Например, обнять ее – мне и правда хотелось это сделать.
Но я не стал.
– У твоего отца какая-то старая машина, – решил я сменить тему.
Не глядя на меня, девочка закатила глаза.
– Это «Шеви Нова», а не какая-то старая машина.
Я знал название модели, но хотел проверить, знает ли она.
– Мне нравятся машины. – Я скинул свои «диси»[2], и они упали на землю, а она сделала то же самое со своими красными «чаксами». Мы сидели, болтая в воздухе голыми ногами. – Когда-нибудь я буду гоняться на Петле.
Девочка подняла на меня глаза:
– Петля? Что это?
– Это гоночный трек, куда пускают ребят постарше. Туда можно поехать, если ты учишься в старших классах и у тебя есть машина. Потом придешь за меня поболеть.
– А почему я сама не могу погонять? – У нее был возмущенный вид.
Она что, серьезно?
– Не думаю, что девчонкам разрешают гоняться, – объяснил я, пытаясь не расхохотаться.
Она сузила глаза и опять отвернулась к дороге.
– Ты сделаешь так, чтобы мне разрешили.
Я улыбнулся одними уголками губ, сдерживая смех.
– Может быть.
Ну конечно.
Она протянула мне руку:
– Я Татум, но все зовут меня Тэйт. Мне не нравится имя Татум. Понял?
Я кивнул, пожал ей руку и снова ощутил приятное покалывание.
– Я Джаред.
Глава 1
6 лет спустя
Кровь стекает по нижней губе на пол, оставляя след, похожий на длинную полоску алой краски. Я копил