опять займусь резьбой по дереву, а вот оно как обернулось. Вообще, наверное, придется мне вспоминать свои навыки из той жизни, да и инструментом обзавестись не помешает… Все же не одни люди предпочитают красивые дома, духам тоже по нраву, когда их вместилище радует глаз.
Работу я закончил только поздно ночью. Поначалу пришлось работать очень аккуратно, чтобы не испортить заготовку неосторожным движением ножа. Но уже через час руки обрели привычную уверенность, словно и не прошло тех десятков лет, когда я своими руками делал игрушки для моего первенца и его друзей. Тогда, после войны, подобные вещи являлись вообще большой редкостью. Не до игр было…
Аккуратно прорезав последний завиток, я окинул фигурку придирчивым взглядом. Вот и все. Осталось обработать наждачкой, и дом для новичка будет готов. Но не успел я взяться за первую, грубую обработку статуэтки, как дух, обдав меня своим восхищением, нырнул в фигурку. А вот то, что произошло дальше, вогнало меня в шок!
Статуэтка встрепенулась, словно встряхнулся выбравшийся из воды зверек. Только вместо капель воды во все стороны полетели опилки и мелкая деревянная пыль. Как живой… По сравнению с тем, как фигурка выглядела сейчас, моя работа была просто грубым и примитивным эскизом. Честное слово!
Я поставил статуэтку на стол и хотел было аккуратно ее повернуть, чтобы осмотреть со всех сторон, но не успел. Фигурка сама вдруг обернулась вокруг оси… точнее, вырезанный мною и оживший, окрасившись в золотистый цвет, лисенок закрутился на круглом основании и, задорно блеснув черными бусинками глаз, улегся, укрыв себя хвостами с белоснежными, словно их в белила макнули, кончиками, так что видно было только их да черный кончик носа. М‑да, кажется, где-то в чем-то я ошибся… С другой стороны…
– Эй, Лис! Вылезай, покажи нам с Броги, как ты теперь выглядишь…
Я ткнул пальцем в свернувшегося калачиком зверька. Тот приоткрыл один глаз, демонстративно зевнул и уселся на основании, обернув затянутые в черные носочки лапы всеми девятью хвостами. Позер.
Скользнувшая в сторону от замершей статуэтки тень увеличилась и превратилась фактически в полную копию деревянной фигурки. Лисенок подпрыгнул в воздухе, сделал совершенно сумасшедшее сальто и громко тявкнул. Да… я точно перестарался.
– Ты доволен? – вздохнул я.
В ответ этот неугомонный обдал меня ощущением радости, лизнул (!) в щеку и, еще раз тявкнув в сторону скрывшегося в картине Броги, вернулся обратно в статуэтку.
– Что ты на меня так смотришь? – поинтересовался я у высунувшегося латника, на что тот покачал головой и исчез.
Завидует, что ли? Ладно, разберемся. Но не сегодня… устал. Убрав мусор, я взглянул на часы и, тихо выругавшись, отправился спать. Три часа ночи, а утром школа, чтоб ей ни дна ни покрышки.
Имма закончила очередную тренировку и, утерев