подходила к концу, он с ужасом ожидал, что будет дома. Он достал потрепанную карточку, внимательно посмотрел на неё, вздохнул и, как обычно, окунулся в грёзы.
Глава третья
После прошедшей лекции факультет взорвался. Во всех разговорах проскальзывало то, что все они услышали от знаменитого профессора из Дании. Всеобщее веселье перекинулось на приколы и разговоры.
– Девчонки, пойдёмте с нами лечить спермотоксикоз, – прикалывались пацаны.
– А без любви полностью не опорожнишь простату! – парировали дамы.
– Так давайте с любовью, а то ведь рукоблудие неестественный грех!
– А мы теперь и естественным грехом не будем без любви заниматься!
Ну и так далее. Сергей, конечно, прикалывался и смеялся вместе со всеми, однако ему было не до смеха. Дело в том, что он был конченым онанистом и теперь понимал, что нужно срочно эту ситуацию менять. В детстве и юности его родители, спасибо им, конечно, за это, заставляли день и ночь сидеть за учебниками, заниматься с репетиторами и ходить на платные курсы французского языка. В результате у него толком и девушки постоянной не было. В то время, когда его сверстники уже познавали сладости взрослой жизни по дачам и свободным хатам, он в своём активе имел только ночь с Любкой, одноклассницей. Но ночью этой он только и добился того, что залез рукой ей в трусики и помог получить оргазм. «Туда» было нельзя, а оральный секс она категорически отвергла. После этого они перестали встречаться, так как мастурбировать она могла и сама, а встречаться без особых чувств и целоваться по подъездам – ни ей, ни ему было неинтересно.
Потом была юракадемия, которую он закончил с отличием, потому что отец пообещал ему учёбу в Сорбонне, если он отлично окончит. Всё так и случилось, но опять личная жизнь его была поставлена на второе место. Учиться, учиться и ещё раз учиться. Пара контактов у него, конечно, была. Тогда, на первом курсе, когда праздновали окончание первого семестра, он снял проститутку на ночь. Но уже через двадцать минут выгнал её, так как ему стало противно. Просто представил, сколько литров семенной жидкости приняло её лоно. По той же причине он не стал долго встречаться с Ленкой с параллельного курса, которая уже давно была девушкой всеобщего пользования. Она всегда, не стесняясь, говорила: «Если хорошо покормят и дадут выпить – я никогда не против раздвинуть ноги». Он был из провинции, и поэтому все продвинутые девицы могли максимум мило улыбнуться ему, а в мыслях у всех них был только поиск хорошей партии для семьи. В общем, не складывалось. И приходилось ему, как и в школе, работу по освобождению простаты доверять правой руке.
В Сорбонне было ещё хуже – нормальных баб вообще не было. Все эти развратные тёлки вызывали только отвращение. Как можно было их целовать, если у них во рту побывало столько всего разного и грязного? От одной этой мысли его тошнило.
Заканчивался четвёртый курс. Скоро можно будет поехать домой, поездить по рыбалкам, за грибами. В