История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I
посадники – нынешние и бывшие. По замечанию В.О. Ключевского: «это была скрытая, но очень деятельная пружина новгородского управления». Помимо этого имелись различные коллегии должностных лиц, например, аппарат судебных и полицейских исполнителей: приставов, подвойских, изветников, позовников, биричей. Судебные функции разделяли между собой новгородский архиепископ, посадник, тысяцкий и княжеский наместник.
Для новгородской республики характерна не только экономическая мощь и политическая независимость, не только расцвет самобытной культуры (здесь строились десятки храмов, существовала почти повсеместная грамотность, велось местное летописание, имелась своя иконописная традиция), но и культивируемая веками атмосфера свободы, вольницы, самоуправления. Самый бедный новгородец ощущал себя равным князю. Образы гордого своенравного купца Садко и бесшабашного богатыря Василия Буслаева, запечатлённые в былинах Новгорода, отразили характерные типажи новгородцев.
Особым институтом, характерным для новгородской республики, было ушкуйничество (от слова «ушкуй» – корабль). Ушкуйниками назывались пираты, авантюристы, которые, собравшись в большие ватаги, «спонсированные» отцами города, совершали дерзкие набеги на соседей, ища славы, приключений и добычи. Новгородские ушкуйники – аналог европейских корсаров, каперов и флибустьеров. Новгородское правительство, формально не отвечавшее за действия ушкуйников, часто открещивающееся от них и даже на словах «журившее» их (как английская королева Елизавета порой «журила» пирата Френсиса Дрейка, обеспечившего Англии конца XVI века победу над Испанией в борьбе за владычество над морями), на деле поддерживало ушкуйников и рассматривало их как важный инструмент новгородской политики – внешней и внутренней. Бояре давали деньги на снаряжение ушкуйных эскадр, поскольку, во-первых, они приносили городу фантастическую добычу и захватывали новые земли, расширяя пределы республики, а во-вторых, снимали социальное напряжение внутри Новгорода, давая выход энергии его чересчур буйных и недовольных граждан. Ушкуйники грабили балтийское побережье, поволжские города, Волжскую и Камскую Булгарию, каспийское побережье и Швецию, земли на Белом море… Так, в 1366 году флот ушкуйников из 150 судов обрушился на Нижний Новгород. Новгородцы разграбили город, перебили армянских и персидских купцов в нём. Несколькими годами позже были разорены Кострома и Ярославль. Легендарный Василий Буслаев был именно таким ушкуйником-пиратом. На фоне последующей мрачной и деспотической истории Руси Новгород часто казался потомкам светлым пятном вольности и самоуправления. Новгородское вече манило взоры и декабристов, и М.Ю. Лермонтова (восславившего Новгород в поэме «Последний сын вольности»), и А.И. Герцена и многих других мыслителей, поэтов и общественных деятелей, стремившихся во что бы то ни стало найти и возродить прерванную и задушенную традицию свободы в русской истории. Однако Новгород не следует идеализировать.