Все, кроме меня, видите ли, заняты делом. Я был занят, и ещё как. Я думал. И от этого болели зубы. Именно от этого. Их сводило, я ими аж скрипел. Пошёл в библиотеку – читать про убийц. Сказал, что хочу написать рассказ для конкурса. Детективный. Тогда талантливая молодёжь была в цене, и библиотекарша только поприветствовала то, что я не гоняю в футбол, а тянусь к знаниям. Та ещё дамочка! Приходит к ней очень подозрительный тип и говорит, что ему не мешало бы прочитать что-нибудь по предмету «психология убийства». Вот разве есть такой предмет? Ну, это я образно. Я сказал, что могу взять книги домой, а могу читать и здесь, это очень важно. Сроки конкурса поджимают. Действительно, я участвовал в литературном состязании юных психов, которые возомнили себя литераторами. Но я не собирался никакой детектив им сочинять. Не мой жанр. Я уверен, что максимум, на что я способен – это просто история про убийцу. Когда с самого начала знаешь, кто это такой и зачем убивает. Долго ждал книг. Мне принесли дюжину или чёртову дюжину – толстых и пыльных. Сказали, читать здесь, они редкие. Студенты часто их спрашивают. Я сел за дело, закатал рукава и достал блокнот.
Чем дольше я читал, тем меньше мне всё это нравилось. Учебник судебной медицины с картинками! Иллюстрации психически больных! Наелся до тошноты. Я удивился, что убийства происходят так часто и по таким разным причинам. А то и вовсе без причины. Найдёт какой-нибудь психопат повод – и вперёд! Садистов – хоть отбавляй. Они получают удовольствие от чужого мучения, ну и нелюди! Я собирался стать убийцей, но у меня имелись веские основания и строгие рамки. Во-первых, это месть, так как обида и горечь и, вообще, это поганое состояние не проходили. Отвращение к себе. Отвращение к людям. Равнодушие. Желание уйти из общества, как из школы. Невозможность представить себе любовь как что-то хорошее. Это не повод, это мотив. К тому же, я сделаю это всего один раз. Один. Мой насильник будет наказан, и я смогу жить дальше. Мне будет намного лучше, я уверюсь, что даром такое не проходит и никто ничего не узнает. Я убью художника и стану писателем. Вот так я и поступлю. Мне не нужны никакие прибамбасы. Пистолет. Яд. Имитация ограбления или несчастного случая. Это всё никуда не годится. У меня для убийства нет ни опыта, ни таланта. Я, скорее, защищаюсь, только с большим опозданием.
Решил остановиться на ударе битой. Бейсбольной, по черепу, сзади, со всей дури. Не один Жорж любит сзади со всей дури. Я эту дурь из него повышибу, вместе с грязной его душой! Нет у него никакой души, одни инстинкты. Ну, и кисточкой ещё размахивать умеет. С меня хватит. Размахивать буду я. Тем временем у Жоржа намечалась персональная выставка, а для такого павлина это было что-то вроде Судного Дня, только с оправдательным акцентом. Мне позвонил Жак. В самый разгар летней тоски, подгадал.
– И?
– Чего тебе?
– Пошли на выставку. Мой отец, в общем, пошли.
– Не пойду.
– Ты всё лето будешь строить из себя невесть что? Я уже забыл, на что ты там обиделся.
– Забыл и хорошо. Я не пойду. Глаза сильно болят.