анонимных алкоголиков объявляю открытым!
Он окинул присутствующих взглядом.
– Смотрю у нас здесь трое новых лиц, но давайте начнём с бывалых. Никита, давай ты начнешь.
Мужчина сел на свой стул, указав на молодого парня лет 30-ти.
Парень поднял голову, усмехнулся и начал говорить равнодушно, и с расстановкой.
– Добрый день. Я люблю сюда приходить – всем раздают карандаши и бейджики, мол, впиши своё имя. Чтоб каждый смог прочитать его и обратиться к тебе по имени. Как это называется, док? Если я не ошибаюсь «дружеское отношение» – тебя назвали по имени и ты не чувствуешь себя покинутым. Но это ведь собрание анонимных алкоголиков! Что за смехотворное название, если ты все равно должен вписать свое имя?
– Все верно, Никита, здесь дружеское отношение. – С улыбкой произнёс мужчина с залысиной. На его бейджике, красовалась надпись Роман, док.
– Меня зовут Никита, мне 35 лет. Подсел на алкоголь с 22-ух лет. Состою в этом сообществе уже 2 месяца, не принимаю ни капли в рот с этих самых пор.
Я был рок музыкантом, ну, вы понимаете, мы играли хорошую музыку, такую, что наступала эйфория и девочки сами срывали с себя трусики и прыгали на тебя. Но прошло время и мы не смогли пролезть в шоу-бизнес. Всем нужны девочки, а не парни, у которых куча этих девочек. Зависть толстосумов, вот что нас погубило. Они хотели быть нами, и просто поимели нас, своим толстым кошельком.
– Просто музыка у вас отстой, вот и все. – Сказала прокуренным голосом девушка, сидящая рядом.
– Хах, повтори это когда будешь отсасывать у меня, Мери. – Парень показал вызывающий жест.
– Давайте не будем ругаться! – Вмешался док.
– Я угробила свои лучшие годы жизни на этого урода. Он обещал мне славу и деньги, а что я получила взамен? – Девушка обвела взглядом присутствующих, ища поддержку. – И сейчас я такая из-за него.
Мери показала пальцем, на Никиту. Никита откинулся на спинку стула оставаясь безучастным к происходящему. Девушка от безысходности погрузилась в свои мысли.
– Не самое лучшее начало, док. – Произнёс укоризненно мужчина пожилого возраста и неопрятного вида.
– Тогда может вы, Петр? – Любезно предложил док.
– Хорошо, док. Я Петр, сколько лет не помню, да и не важно уже это, стар уже давно. Меня выгнали с работы, и я начал пить, (предлагаю тут поставить точку) от меня ушла жена и забрала ребенка, мне было все равно. Но пять лет назад, когда я увидел свою дочь, поступившую в институт, я все проклял. Проклял себя, проклял свою слабость, что не смог от удара жизни оправиться и встать снова на ноги. Бывает такое, просто теряешь себя и больше уже не можешь найти. Многие это называют кризис среднего возраста.
Она моя дочь была восхитительна. Как я мог бросить свою семью и стать таким ничтожеством? И вот пять лет я уже не пью, работаю дворником и пытаюсь наладить общение с дочерью. К счастью она идёт на разговор со мной. Это все, о чем я могу рассказать, я не красноречив,