всеми оттенками серого появилась радуга, и я поставил лицо под щекотящие лучи цианового солнца, подняв голову к зеленеющему небосводу.
светоплан мирно зарокотал, и я выехал на шоссе, направляясь против пробки домой. лосиный бульон, недопитый с утра, сохранил тепло в термосе, я сделал пару глотков, заглушая начинающийся к ланчу голод. автопилот нес меня над ручьями и болотами. местами начинали цвести поляны черного вереска, бутоны кое-где приоткрылись, и жадно хватали мелкую пролетавшую над ними живность.
в принципе, доктор прав. не все так уж и плохо, как кажется. и все зависит от моего отношения. его легко исправить, поменяв видение ситуации. ну, нельзя по-другому, значит, можно временно так…
только одна мысль плавала по сознанию, поднимаясь и опускаясь по полю рассудка: нельзя ли уже сейчас начать что-то предпринимать?
профессор обещает, что через пару сеансов мы до этого дойдем, а сейчас нужно научиться работать с самообладанием. но уже так хочется, уже так неймется. «а я хочу просыпаться рядом с тобой!», – она продолжает это говорить, топая своей клешней, раздувая фиолетовый зоб до неимоверных размеров. и никакие честные разговоры по душам не могут этого изменить. ну ничего, ничего, еще пара сеансов, и что-то изменится. а сейчас внутреннее спокойствие и работа с четырьмя уровнями сознания.
от этих мыслей, смешанных с воспоминанием от спокойного тона доктора, я улыбнулся и по-кошачьи зажмурился, глядя на ставшее сиреневым солнце.
есть одна главная проблема. когда ты просыпаешься утром, и хочешь тихо промочить горло, приходится ее будить, чтобы отцепить наручник. это посягательство на свободу передвижения, – самая главная загвоздка. остальное можно терпеть. даже когда она от желания не хочет выпускать меня из себя, продолжая гулять по улице, глядя сверху в глаза влюбленным взглядом, и я вынужден висеть под теплым брюхом, уворачиваясь от ударов мохнатых сочленений, это не так уж страшно. подумаешь, повисишь, посмотришь по сторонам, в конце концов, не надо топать на своих двоих. но эти утренние обнимашки, пока тебя не отцепили, – это, конечно, достает.
– Да, именно так, – сказал профессор.
– Действительно, уже после следующего сеанса? – повторил я.
– Абсолютно, – подтвердил он. – Уже через неделю вы будете готовы к действиям по изменению ситуации. А пока прошу вас расслабиться, закрыть глаза и сфокусироваться на внутреннем состоянии. Что вы чувствуете?
мне не хотелось закрывать глаза, особенно потому, что в этот раз кто-то сдвинул занавеску, и я мог наблюдать за распустившимся цветком розы на подоконнике, который так гармонично смотрелся на голубом фоне неба. долго смотреть не получалось, потому что на ярком фоне зелень куста превращалась в темный силуэт, но если поводить глазами по сторонам, цвета возвращались, и я снова радовался.
доктор подождал, когда от наблюдения за ярким светом мои веки сами отяжелеют, глаза сами собой закроются,