стали обниматься. Иширо кричал:
– Мы дома! Мы сели! Банзай!!!
Так пролетело несколько минут. Когда первая эйфория прошла, всем мучительно захотелось взглянуть на настоящий солнечный свет и подышать привычным воздухом. Но нужно было выждать, вокруг корабля сейчас стояло жуткое пекло. Когда датчики за бортом показали, что температура нормализовалась, Том нажал кнопку открытия люка, и экипаж двинулся к выходу. Казалось, люк «отползал» медленнее чем обычно. Наконец, он полностью открылся, и все трое на секунду зажмурились. Заходящее солнце пронзительно светило мужчинам прямо в глаза. Иван прищурился, затем понемногу начал присматриваться. К «Эвересту» подъезжали машины пожарных и спасателей, несколько человек в спецодежде торопливо бежали к марсонавтам.
– Привет, парни, – сказал здоровяк в защитном костюме, широко улыбаясь, – с возвращением! Сейчас мы замерим радиацию, и поедете в клинику.
Он начал махать счетчиком Гейгера, еще несколько спасателей спросили, как самочувствие, и направились со своими дозиметрами внутрь корабля.
Иширо, глядя на них, сказал:
– Радиация в норме, образцы проб в отсеках.
Герои спустились на землю и попали в окружение медиков. Врачи усадили всех троих в машины и провели беглый осмотр. Уже в автомобиле по дороге в больницу Иван почувствовал себя хуже, Иширо тоже был какой-то бледный, даже Том сидел, опустив голову. Доктор замерил у парней давление и покачал головой:
– Очень низкое… сейчас сделаю вам инъекцию – станет полегче, а там уже в клинике будете под присмотром.
После укола голова стала шуметь меньше, но началась тошнота. Иван помнил только, что машина остановилась, открылась дверь, и тут он потерял сознание. Очнулся Воробьев примерно через 20 минут, уже лежа в отдельной палате на мягкой кровати. Он огляделся, комната была не хуже номера-люкс в отеле.
Через пару минут вошла красивая молодая латиноамериканка, в белом халате, на котором не были застегнуты верхние пуговицы, что чрезвычайно привлекало внимание к ее выдающейся груди.
– Очнулись, как самочувствие? – спросила она с улыбкой.
– С вашим приходом уже лучше, – неуклюже заигрывая, ответил Иван.
– Отлично, сейчас зайдет врач, он как раз осматривает капитана.
– А Вы не врач?
– Нет, я – медсестра, меня зовут Лина. А вас, кажется, Иван?
Она сделал ударение на первую букву, что очень рассмешило Воробьева. Иван не думал, что его имя может так забавно. Тут мужчина понял, что уже год не видел женщину. И вот – на тебе, такая провокация в виде этой смуглянки Лины.
Девушка подмигнула русскому и сказала:
– Я зайду позже, отдыхайте.
Медсестра вышла, и вскоре в палате появился доктор. Это был пожилой мужчина с бородкой и большой лысиной. Он оглядел космонавта своими добрыми смеющимися глазами и, улыбаясь, сказал по-русски:
– Так, так, вижу, Вы лучше всех перенесли приземление. Даже