долгая и очень кропотливая! Латта, высунув от усердия кончик языка, высыпала семена тримтика из круглых коробочек.
«Все, больше не отвлекаюсь ни на что!» – сказала я сама себе. Затем стряхнула мелкие кусочки корешка в большой котел, в котором вовсю кипела родниковая вода. Мгновение, и будет еще жарче! Мешать варево, ну или правильнее сказать, зелье нужно было безостановочно. Причем делать это необходимо с помощью крепкой и толстой жерди, сделанной из небольшого ствола молодой осинки. От этой еще до сих пор пахло свежим соком, видимо, дерево срубили совсем недавно.
Я настроилась и принялась помешивать. Вода в котле бурлила, а я ощущала себя заправской ведьмой. Еще бы! Я безостановочно шептала слова заклятия! Потом бросила в котел пять листков подорожника, порошок из когтей каменных тушканов (Лисса и тетя Ирана позаботились о заготовке этого ингредиента), сухие ягоды калины, немного, всего пятнадцать штук, два рыбьих глаза, свежих, добытых сегодняшним утром, ну и напоследок – ровно сто семян тримтика, Латта уже отсчитала для меня нужное количество.
Теперь снова варим, не забывая повторять слова заклятия. По моему лицу струился пот, волосы прилипли к косынке, но я не переставая мешала зелье. Отвлекаться тоже было нельзя, иначе вся работа пойдет насмарку, и зелье можно будет вылить, ведь никакой силы оно иметь не будет.
Наконец варево вспыхнуло белым светом. Я потушила огонь, прикрыла котел крышкой и села на стул. Ух! Умаялась!
Выпила немного холодной воды и подвела итог:
– Ну вот, завтра увидим – получилось или нет. Если зелье приобретет рубиново-красную окраску, то, значит, можно преспокойно разливать его по склянкам.
– Я думаю, что все удалось. – Латта подняла голову от доски, на которой измельчала корни заснежников.
– Вон как сверкнуло, – поддержала ее Тинара.
Я встала с намерением помочь сестрам. В этот момент Латта, все еще смотревшая на меня, опустила острый нож на свой палец. Вскрикнула. Кончик ее пальца тут же обагрился кровью.
Погрозила ей, мол, не отвлекайся, сколько уже можно говорить об этом. Подошла к кузине и залечила порез. Сестрам понравился процесс, они даже попытались это обсудить. Пришлось прикрикнуть на них и напомнить, что работу на сегодня мы еще не закончили.
Я направилась к другому котлу. Надо было сварить зелье, помогающее при таком серьезном заболевании, как красная корка. Чаще всего оно поражало детей, и малыши умирали от этой болезни. Забрав ту часть красного ольшаника, которую мы отложили специально для этого снадобья, я бросила мох в котел меньшего размера, чем предыдущий. Налила воды и поставила на огонь, теперь нужно было подождать, пока закипит. Снова мешаю, на сей раз рябиновой ветвью. Опять читаю слова заговора. В это зелье требовалось добавить еще листья и почки сморры. Это сырье уже было заготовлено заранее, а также немного сахара, чтобы лекарство получилось сладким, ведь дают его детям.
Весь день мы провели в лаборатории, а вечером тетя Ратея выгнала