несколько коротких движений, и горловина мешка оказалась крепко завязана. Оглушённый Ириллир неуверенно шевелился внутри, серебро звякало. Чугушегг протянул было руку, но полнотелый парень остановил его:
– Позволь мне всё сделать, отец.
Подтащил мешок к краю палубы, почти туда же, где тайком облегчался Торон…
И по-прежнему без особой натуги вывалил через борт.
Арранты и гости «Чагравы» ахнули, подались прочь…
Глава 13
«Поморник» поворачивает назад
Кажется, Чугушегг совершил всё, что собирался, и был намерен вернуться к себе на судно, предоставляя осиротевшую «Чаграву» её собственной участи. Но было бы поистине странно, если бы его внимания избегла привязанная возле борта тележка. И калека в ней, испуганно обнимавший за шею громадного лохматого пса.
Чугушегг остановился против них и презрительно бросил:
– Встречал я веннов, но таких скуде́льных[29] – ни разу не видел. Знать, мельчает порода!
Он произнёс это по-сольвеннски, должно быть затем, чтобы лесной житель верней его понял. О себе Коренга не моргнув выслушал бы ещё что похуже, тем более что в ушах у него ещё стоял последний крик из тонущего мешка. Однако оскорбления, нанесённого племени, снести он не мог. Саночки опять покатились с горы – он мрачно ответил:
– Из земной скудели хороший мастер творит добрую посуду людям на радость. А вот ты, сегванский кунс, как я погляжу, доброго горшка испечь не сумел. Если только этот толстый, называющий тебя отцом, и вправду твой сын!
«Прости, мама… – добавил он про себя. – Так-таки я ничего и не сумел…» Он ждал возмущённого рёва сегванов и, конечно, немедленной расправы. И даже слегка растерялся, когда молодые комесы и сам Двадцатибородый… дружно захохотали. Так, будто он, Коренга, сморозил нечто невероятно смешное.
– Длинный у тебя язык, парень, – отсмеявшись, сказал Чугушегг. – Пусть-ка тебе его рыбы немного укоротят. – И обернулся к своим, чтобы буднично распорядиться: – Выкинуть его в море. А пса пришибить, чтобы под ногами не путался.
У воинов имелись при себе снаряжённые луки… Сегваны умели очень быстро выхватывать их из налучей, немедленно пуская стрелу. Но Коренга, подстёгнутый страхом за любимца, успел раньше. Он хлопнул ладонью по корабельному борту и заорал во всё горло, приказывая оглянувшемуся кобелю:
– Вперёд!..
Торон был давным-давно и строго приучен: хозяйские приказы следовало исполнять мгновенно и не артачась. В том числе самые странные. И даже тогда, когда дело, по всему, двигалось к драке. Пёс не раздумывая сиганул в воду – только мелькнул пышный хвост да взвилась раздуваемая ветром попонка… Коренга отстал от него ненамного. При лёгком теле у него были крепкие руки, которым опасность ещё добавила силы. Схватившись за борт, он рывком выдернул себя из тележки и улетел следом за псом, пока в воздухе ещё висели брызги, поднятые Тороном…