называет меня твой отец. Мне так хотелось бы не беспокоиться за его судьбу, получить возможность приласкать его и сделать своим наследником. Но и Анри я не обделю.
– Это-то и не дает мне покоя, мадемуазель. Если Луиджи… Простите, если Жозеф вернется и узнает о своем истинном происхождении, он сочтет меня интриганкой, порочной девицей, позарившейся на его имущество!
– Замолчи! Не говори глупостей! Жозеф покорится твоим прекрасным глазам. Я смогу его в достаточной мере обеспечить. А теперь, мое прелестное дитя, я хочу вздремнуть. Когда проснусь, я буду мыслить более трезво. Нам надо найти дом, достойный нас. Как это здорово! Мы будем выбирать его вместе, обе такие элегантные, придирчивые!
Анжелина поцеловала старую даму в лоб и вышла. И только оказавшись в коридоре, она осознала, какое решение только что приняла. «Уехать отсюда! Боже, я не хочу! Но разве у меня есть выбор? Зачем привязываться к стенам, к какому-то месту, ведь потом я смогу все дни проводить с Анри и, главное, я больше никогда не увижу Гильема! А свой дом я смогу сдавать. Это будет приносить мне небольшой доход. Однажды я вернусь… Но это будет не скоро, очень не скоро».
Анжелина вошла в кухню, где Розетта и Октавия оживленно обсуждали грядущий переезд.
– Мадемуазель, ведь это же здорово – жить вместе, под одной крышей! – ликовала Розетта. – А почему бы нам не уехать в Сен-Годан? Так я буду чаще видеться с сестрой. Валентина будет рада, мои братья тоже.
– Посмотрим, Розетта. Я приняла предложение мадемуазель, но мы еще не знаем, где будет находиться наш новый дом. У меня хорошая новость: Анри проведет с нами еще несколько дней.
Октавия недовольно поморщилась, а потом подала гостям горячий кофе.
– Вы все-таки должны приходить к нам иногда обедать вместе с малышом, – умоляюще сказала она.
– Хорошо, – отозвалась Анжелина. – Кто откажется от вкусных блюд, которые ты готовишь? К тому же я считаю, что Анри нуждается в нас четверых. Не бойся, все будет хорошо.
Розетта радостно улыбнулась. Она не сомневалась, что обрела вторую семью. Будущее казалось ей таким же безоблачным, как весеннее небо, простиравшееся над башнями старого Дворца епископов.
Сен-Лизье, пятница, 8 июля 1881 года
Было около полуночи. Лежа в темноте, Анжелина никак не могла уснуть. Последние три дня стояла жара, и ночь не приносила желанной прохлады. Октавия говорила, что это к сильной грозе. Розетта была согласна с ней. Она утверждала, что городские ласточки летали низко, а это было верным признаком скорой грозы, по словам девушки.
«Пусть разразится гроза! – думала молодая женщина, укрытая одной простыней. – Она принесет с собой свежесть».
Нервничавшая без видимой причины, Анжелина решила встать. Анри спал в своей железной кроватке под охраной огромной овчарки, казавшейся еще более внушительной на фоне темного деревянного пола. Жерсанда де Беснак заявила, что ей нездоровится, и Анжелина с несказанной радостью занималась своим малышом.
– Оставайся