вам полезны.
Генри посмотрел на конверт, а потом поднял усталые глаза на Уркхарта.
– Вы правы, Фрэнсис, время не слишком подходящее. Полагаю, нам сейчас следует думать о подсчете голосов и только потом начать увольнять наших коллег.
Сарказм в словах премьер-министра задел стоящего перед ним политика сильнее, чем самому премьер-министру хотелось бы, и Коллинридж понял, что зашел слишком далеко.
– Извините, Фрэнсис. Боюсь, я немного устал, – он развел руками. – Разумеется, вы совершенно правы в том, что думаете о будущем. Послушайте, почему бы вам с Тедди не прийти ко мне днем в воскресенье – тогда мы и обсудим эти вопросы? Может быть, вы будете настолько любезны, что передадите Тедди копию ваших предложений, а другую отправите мне завтра… точнее, уже сегодня утром, на Даунинг-стрит…
Уркхарт выпрямился, чувствуя себя неловко из-за полученного в присутствии Уильямса выговора. Он понял, что слишком поторопился заговорить о перестановках, и теперь ругал себя за глупость. Почему-то естественная уверенность в себе покидала его, когда он разговаривал с Коллинриджем, закончившим всего лишь среднюю школу и даже не мечтавшим о том, чтобы попасть в один из элитных клубов, членом которых являлся Фрэнсис. Смена ролей в правительстве выводила его из обычного состояния равновесия, и Уркхарт обнаружил, что делает не свойственные ему вещи в присутствии Коллинриджа. Он был в отчаянии из-за совершенной ошибки, но винил за нее премьер-министра и ему подобных – за то, что они недостаточно высоко его ценили. Однако было поздно пытаться исправить положение, поэтому он вежливо склонил голову.
– Разумеется, господин премьер-министр. Я немедленно передам Тедди копию моих записей.
– Думаю, вам самому следует сделать копию; мы же не хотим, чтобы ваши предложения стали всеобщим достоянием. – Генри улыбнулся, пытаясь показать Уркхарту, что тот является полноправным участником заговора власти, который постоянно присутствует на Даунинг-стрит. – В любом случае, полагаю, мне пора. Би-би-си захочет видеть меня свеженьким и сияющим через четыре часа, поэтому я подожду окончательных результатов на Даунинг-стрит.
Затем он повернулся к Уильямсу:
– Кстати, что там предсказывает компьютер?
– Застрял на двадцати четырех, и уже полчаса ничего не меняется. Думаю, это все.
В голосе председателя партии не было даже намека на ликование от одержанной победы – он понимал, что только что возглавил самую отвратительную избирательную кампанию почти за два десятилетия.
– Ладно, Тедди. Большинство есть большинство, – попытался утешить его глава правительства. – И Главному Кнуту будет чем заняться вместо того, чтобы сидеть без дела, как было бы при большинстве более сотни. Верно, Фрэнсис?
С этими словами Генри вышел из комнаты, оставив Уркхарта, который продолжал сжимать в руках свой конверт.
Через несколько минут после отъезда премьер-министра толпа внутри и снаружи здания начала быстро