на эти слова, прибавил: – Рад приветствовать вас в моих владениях!
– Благодарю вас, Ваше Величество, – с улыбкой ответила Наташа, приседая в почтительном реверансе.
– То есть, во владениях одного из моих вассалов, – смущенно поправился король.
– Благодарю вас, Ваше Величество, – повторила Наташа, еще шире улыбнувшись.
Фридрих-Вильгельм растерянно кашлянул. Видимо, он ожидал, что на него обрушатся с упреками и обвинениями, и заранее заготовил ответы. Но пленница держалась так, словно находилась на официальном приеме, и ее поведение сбивало короля с толку.
– И… и я прошу вас чувствовать себя, как дома, – наконец проговорил Фридрих.
– Благодарю вас, Ваше Величество, – снова сказала Наташа.
Король досадливо передернул плечами.
– Ради бога, графиня, что вы заладили одну фразу! Неужели… – он посмотрел на нее красноречивым взглядом, – неужели вам больше нечего мне сказать?
– Нет, Ваше Величество, – простодушно ответила Наташа. – А что вы хотите от меня услышать?
Фридрих-Вильгельм совсем потерялся.
– Но… но разве вы не находите необычным все, что с вами произошло?
– Допустим, нахожу, – ответила Наташа. – И что же дальше?
– А дальше… – Король помолчал, набираясь решимости, затем посмотрел на пленницу пылким взглядом и на одном дыхании выпалил: – Мадам, я понимаю, что поступил не самым достойным образом и что вы имеете все основания сердиться на меня. Но позвольте мне объяснить причины моего поступка, и тогда вы, быть может, смените гнев на милость!
Так как Наташа ничего не ответила, он продолжал, взволнованно расхаживая по комнате:
– Да, это я приказал доставить вас сюда! А знаете, почему? Потому что влюбился в вас! Я понял это ночью, когда вы так внезапно покинули меня… или, вернее, когда вас увел этот проклятый Ковров!
Фридрих-Вильгельм схватил со стола салфетку и яростно смял ее, видимо, представляя на ее месте ненавистного Коврова.
– Вы исчезли, – продолжал он, – и я сразу ощутил в сердце такую пустоту, что едва не бросился вдогонку! Но я не мог оставить гостей, среди которых были иностранные послы, и мне пришлось провести еще целых три часа посреди толпы, в то время как… – он окинул Наташу пламенным взглядом, – в то время как сердце мое рвалось к вам, мой обожаемый ангел! Когда же проклятый бал, наконец, закончился и я остался один, мне стало еще тяжелее. Я понял, что ваш прелестный образ проник мне в самую душу, что я буду самым несчастным человеком на свете, если вы не станете моей! И тогда… тогда я решился на отчаянный шаг!
Он замолчал и вопросительно посмотрел на Наташу, ожидая от нее какого-нибудь отклика на свою речь. «Похоже, поток его красноречия иссяк, – подумала Наташа. – Что ж, самое время перейти в наступление».
– И тогда вы решились на отчаянный шаг, – с сарказмом повторила она его последние слова. – Проще говоря, снарядили за мной погоню, велели схватить и доставить