Мария Владимировна Фомальгаут

Неевклидовы люди


Скачать книгу

мимо зеркала, что-то настораживает меня, что-то не то, чего-то не хватает…

      А.

      Ну да.

      Только сейчас понимаю, что он забрал свет и у меня.

      Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…

      Антон ничего не заметил. Антон. Вроде его Антоном зовут.

      Нет. Заметил, оглядывается, как всегда оглядываются люди, когда чувствуют, что у них что-то забрали, важное что-то.

      Шагает ко мне, три шага, раз-два-три…

      Спрашиваю как можно вежливее:

      – Что-то потеряли?

      – Верни… немедленно верни, с-сука…

      – Что вернуть?

      – А то сам не знаешь…

      – Я у вас ничего не брал.

      – Хорош придуриваться…

      Выворачиваю карманы, бросаю на стол ключи, мелкие монеты, смятые бумажки…

      – Вот, смотрите, ничего я у вас не брал… ну можете обыскать, да пожалуйста, только пока на меня наезжаете, вещь-то ваша не найдётся…

      Кто-то трогает меня за плечо.

      – Разрешите вас на два слова.

      Оборачиваюсь, смотрю на крепкого парня за моей спиной, понимаю, что разговор будет серьезный.

      Проскальзываю в неприметную дверь, по коридору, и дальше, на лестницу, к выходу, врешь, не возьмешь…

      – Стой!

      Бегу в темноту ночи, не на того напали…

      – Стой!

      Слышу, как взводят курок.

      Там, за спиной.

      Чер-р-рт…

      Бегу (раз, два, три), ожидаю выстрела в спину.

      Нет.

      Никто не стреляет.

      Не понимаю, как, почему, чего они испугались-то.

      Никто.

      Не.

      Стреляет.

      – Почему… почему вы не стреляли?

      Полицейский смотрит на меня. Отрешенно.

      – Это… это не то, что мы подумали.

      – Что не то?

      – Не то… никуда он не переправляет свет этот.

      – Тогда…

      – …он его хранит.

      – Хранит?

      – Ну… отбирает у тех, кто свет всё равно потеряет в жизни. И у себя хранит.

      – И… что с ним делает?

      Парень пожимает плечами, мол, я-то откуда знаю.

      Пустота.

      Иначе это не назовешь – пустота. Вроде всё то же самое, и я тот же, какой был, только…

      Пустота.

      Нет, не в голове, и не в груди, и вообще не поймешь где, но – пустота.

      С ненавистью вспоминаю Тэ, забрал-таки, забрал, забрал…

      …что забрал?

      Не знаю.

      Но забрал.

      И в то же время понимаю, что ругать надо себя, сам упустил, сам не удержал, что упустил, что не удержал, непонятно, но – упустил.

      Отчаянно вспоминаю, что именно я мог упустить.

      Душу…

      Нет, не то, что такое вообще, душа…

      Тут другое что-то…

      Другое…

      Что…

      Вспоминаю себя, каким я был до того, как потерял (что?), до того, как не удержал (что?), до того, как у меня забрали (что?).

      – Мам, а когда свет выключается, он куда девается?

      – Молчание.

      – Ну, ма-а-а-м!

      – Да не ори уже, у меня от тебя голова раскалыывается!

      – Мам,