что никого из рядом живущих нет, мы никому не интересны, а любой пришлый будет означать нездоровое любопытство нашими персонами. Остаётся ещё местный участковый, дядя Гриша, но он – бывший любовник моей тётки, думаю, что он даже прикроет, если что.
– Нет. Участковые такие люди… им сейчас верить нельзя.
– Не спорю с тобой, Надя, но дядя Гриша относился ко мне как к родному. У него сын, мой одногодок, в Усманке утоп, а его жена тогда умом из-за этого тронулась. Вот почему дядя Гриша, чтобы тоже с катушек не слететь, начал меня как крестника привечать. Поэтому и пережил это горе. Так что не сдаст.
– Раз так, то нам повезло.
– Будем надеяться.
– Как же жарко! Солнце так печёт, что на улицу хоть не выходи.
– А что ты хотела? Июль – макушка года. Сейчас люди только и спасаются выездами на водоёмы.
– Ты душ сделал?
– Да. Всё посмотрел, кое-что подкрутил, воду налил. Сейчас жарко, она уже, наверное, согрелась.
– Тогда мы тоже купаться пойдём? – прищурилась Надя.
– Пойдём. Сейчас машину загоню во двор, чтобы глаза никому не мозолила, и тогда можно. Только там нюанс есть.
– Какой?
– Мыться придётся по одному
– Серьёзно? Ты что, меня боишься? – хитро спросила Надя.
– Нисколько. Просто мыться вдвоём не очень удобно: в душевой нет много места, так что друг о дружку касаться точно будем. Да и в одежде как-то не хочется.
– А почему в одежде? Так я в душ иду с мужем или как?
– Конечно с мужем. Я просто предупредил.
– Я, может, и хочу КАСАТЬСЯ мужа.
– Я ничуть не возражаю, Надюш – он покраснел, услышав последнюю фразу – Тогда я пошёл машину отгонять.
– Полотенца и бельё я уже приготовила. Жду в душе.
Глава 3
Егор отогнал машину, закрыл её и закидал разными ветками высокого сорняка, который он недавно скосил. Тихонько ступая, он незаметно подкрался к душу и постучал.
– Егор, входи, открыто.
Он отворил дверь. У крана стояла нагая Надежда, и Егор искренне залюбовался её статной красивой фигурой. Она повернулась к нему лицом. Русые волосы, расплетённые из косы, немного прикрывали его шикарную грудь с правильной формой и небольшим ореолом сосков. Строение тела Надежды напоминало ему гравюры и картины русских художников, где девушки стройные, но широкие в кости, участвовали в страде, убирались по дому и носили воду с колодца. Этот старорусский стиль женского начала всегда волновал и привлекал Егора.
– Егорушка! Скажи мне честно и откровенно: ты по-прежнему хочешь быть моим супругом?
– И ныне и присно и вовеки веков – сказал он, сам удивляясь своему ответу. Раньше он так никогда не изъяснялся.
– Тогда слушай и молчи.
Надя повернулась к нему боком и заговорила на старославянском языке, про который Егор читал, когда делал сайт для группы любителей ведического направления. Тогда он