мальчонка сдержал слово и не проболтался, Лео бросил там пояс с инструментами, встретил мать-одиночку пятью годами старше и решил переехать к ней, в двухкомнатную квартирку в Хагсетре.
Ни один стукач не сумел бы ограбить инкассаторский автомобиль.
Три месяца спустя они с Аннели сообща сняли четырехкомнатную квартиру в Скугосе, который некогда был для него всем миром. Но не теперь.
Ты когда-нибудь грабил инкассаторский автомобиль, а, папаша?
Лео открыл дверцу машины, пошел к угловому магазинчику. Положил на прилавок пачку “Кэмела”, стараясь не встречаться взглядом с хозяином, Йонссоном, который ничуть не изменился: все та же плешь в обрамлении остатков седых волос.
– Что-нибудь еще?
– Нет, это все.
– Что-нибудь для отца? Пакет табаку и папиросная бумага, так?
– Не сегодня.
Перепачкав руки в гипсовой пыли, он выгреб из кармана рабочих брюк несколько купюр, помятые 50-кроновые купюры из добычи, протянул Йонссону, а тот сунул деньги в приоткрытый ящик кассы – раз ящик открыт, можно обойтись без чека.
– Давненько тебя не видно, парень.
Лео уже был у двери, возле газет.
– Да, давненько.
– Слышь, – улыбнулся Йонссон, – передай привет папаше.
Ты всегда оставлял им следы. А я? Есть у полиции мои следы?
Лео не ответил, сжимая в руке пачку сигарет и сдачу, кивнул и вышел.
Нет. Нету у них ничего. Ни малейшей зацепки.
Лео нервно выкурил сигарету, нервно прошелся по площади. Старый черт все ж таки его достал.
Внезапно он замер как вкопанный.
Он бывал здесь раньше, но сейчас будто увидел все впервые.
Два банка. Рядышком. Как влюбленная парочка.
Стоят стена к стене между продуктовым и цветочным магазином, и к ним можно подъехать, держа в поле зрения всю площадь.
Две цели. Одно место. Одно время. Один и тот же риск.
Лео курил уже не спеша – его, как иной раз бывало, охватило спокойствие, и это спокойствие даже его отец нарушить не в состоянии.
21
Джон Бронкс попробовал считать дождевые капли. Сперва получалось. Но в конце концов они все слились, и мир за окном помутнел, утратил четкость. Коллеги, бежавшие по двору полицейского управления, казались толстыми и неуклюжими. На столе за спиной Бронкса лежали восемнадцать параллельных дел в разноцветных папках. Он не мог припомнить ни одного дня без дождя с тех пор, как дело, что лежало сверху, заслонило все прочее – словно дождевые капли на окне.
МАКС ВАККИЛА (М. В.). Он говорил, как тот дяденька в магазинчике.
ДОЗНАВАТЕЛЬ ДЖОН БРОНКС (Д. Б.). Что ты имеешь в виду?
М. В. Как Али. Но это был не Али. Только говорил, как Али.
Показания единственного свидетеля – не считая двух инкассаторов, – который видел их вблизи. Шестилетний мальчик.
Д. Б. А как выглядел тот, что сидел в кресле?
М. В. Слюнявый.
Д. Б. Ты хочешь сказать…
М. В. У того, которого звали Гобек, весь