представьте себе, как под этим символом жилось мужчинам почти семьдесят лет существования СССР. Наложите этот «пустячок» на описанное выше состояние подавленной маскулинности – и получите психологический портрет мужчины, чья молодость пришлась на советское время.
Режет фаллос острый серп —
это был советский герб.
Символы кастрации
несли на демонстрации.
А потом грянули лихие девяностые. И когда весь цивилизованный мир позволил мужчине следовать по пути интеллектуальной маскулинности, наши мужчины ринулись со всей накопленной агрессией реализовывать то, что подавляли и вытесняли десятилетиями – в разгул брутальности. Потому они и «лихие», эти годы, что героем стал бесстрашный, бравирующий силой и беспредельностью в отношениях с «чужими», склонный к насилию, живущий «по понятиям», грубый мужчина. А женщинам предоставили почетное право одеть и накормить страну. Именно женщины ринулись с сумками «смерть аэрофлоту» за яркой одеждой, и именно они раскладывали на клеенке на больших площадях Москвы мясо, сметану, овощи. Кто помнит, тот поймет, о чем я говорю!
В идеальной семье жена не знает, откуда берутся деньги, а муж понятия не имеет, куда они деваются!
Вот что написал нам Илья, 32 года, Урал:
«Взрослел я до 11 лет в социуме с определенными ценностями и пониманием «места» мужчины в обществе. В период с 11 до 16 лет, когда важна моральная поддержка родителей, мои, да и родители многих ребят «из народа» оказались, вместе со своими ценностями, стажами, трудовыми медалями, на «свалке» истории, трясясь за кусок хлеба на новом рынке. Им было не до нашего становления с точки зрения мужественности и будущей успешности; кормили, и на том низкий им поклон. Социальный страх и неуверенность передались и нам, в частности мне. Разделение в младших классах на гимназистов и ребят – «неудачников» с тройками по математике, без права достойного отношения со стороны учителей, я испытал на собственной шкуре. Плюс массово нас, молодых парней, захлестнул алкоголь, а кого и «наркота». Помню чувство унижения от мизерных зарплат от «новых русских», после техникумов и институтов.
«Настоящесть» мужчине придают понятный и весомый авторитет и заслуги предков, любящие друг друга родители, уравновешенная семейная обстановка в детстве, признание права на самореализацию, профессионалы-наставники в деле. Какая у меня и мне подобных, а нас тысячи, мужественность? Максимум – воспоминания о мордобоях, кто сколько девок (простите!) «помял» и т. п. Страхи и комплексы! И так от 19 до 25 лет. И вот тут наличие разума и страх остаться ни с чем, начинают расшевеливать мотивацию к вялым попыткам «под занавес» что-то сделать. Я и многие из моих товарищей в 30–36 лет бросили курить, «заливать». Велосипед, бокс и т. п. Но финансовых успехов, социальной значимости ноль. И это меня лично жутко раздражает. Какие тут любовь, дети, свадьбы? Мне стыдно жить так. Почитайте «Комсомольскую правду» за июнь 2011 года. Несколько