это не поможет.
Больше всего я боюсь остаться одной и никогда не найти человека, который оправдает мои надежды. Еще хуже становится от того, что мои ближайшие подруги имеют постоянных бойфрендов и то и дело заговаривают о браке. Пожалуйста, Лапочка, помоги!
Дорогая Испуганная и Растерянная!
Когда мне было двадцать лет, я жила в Лондоне. Формально я считалась бездомной и жила на грани нищеты, к тому же у меня не было документов, необходимых американцам для получения работы в Лондоне, так что бóльшую часть времени я бродила по улицам в поисках мелочи, которую роняли прохожие. Однажды ко мне подошел мужчина в деловом костюме и спросил, интересует ли меня нелегальная работа на три дня в неделю в крупной бухгалтерской фирме (которая с тех пор успела прогореть из-за коррупции).
– Конечно! – ответила я.
Так я стала «подавальщицей кофе – раз-два-три».
«Подавальщица кофе» – так называлась моя должность. Расширение «раз-два-три» означало, что на мне лежала ответственность за снабжение свежим горячим кофе и чаем всех бухгалтеров и секретарей, которые работали на первых трех этажах здания. И это была не такая легкая работа, как может показаться. «Подавальщица!» – окликали мужчины, когда я проходила мимо них с подносом, а то и просто щелкали пальцами, чтобы привлечь мое внимание. Я носила черную юбку поверх белых трико и черный жилет с белой рубашкой. Почти всегда я буквально сбивалась с ног. Поскольку пользоваться лифтом мне было запрещено, приходилось бегать вверх-вниз по лестничным маршам, тянувшимся вдоль задней стены здания, чтобы попасть с одного этажа на другой.
Лестничная площадка стала моим убежищем, единственным местом, где никто не щелкал пальцами и не называл меня «подавальщицей». Во время перерывов я спускалась на первый этаж, выходила на улицу и садилась на бетонный парапет, обрамлявший здание крупной бухгалтерской фирмы. Однажды ко мне подошла пожилая женщина и спросила, откуда я родом. Я рассказала, а она ответила, что бывала в тех местах в Америке. Мы с ней славно поговорили, и с тех пор она каждый день приходила пообщаться со мной во время перерыва.
Она была не единственным человеком, который приходил поговорить со мной. В то время я была влюблена в одного мужчину. В сущности, я была за этим мужчиной замужем. И при этом по уши была влюблена. По вечерам, после того как мы занимались любовью, я лежала рядом с ним и плакала, потому что понимала, что люблю его. При этом мне невыносимо оставаться с ним, потому что я еще не готова любить только одного мужчину. Знала, если брошу его, то разобью сердце и себе, и ему. Тогда с любовью будет покончено, потому что больше никогда в моей жизни не будет другого человека, которого я полюблю так же сильно, как его, и меня никто не полюбит так, как он, – никто не будет таким же милым, сексуальным, крутым, сострадательным и прекрасным во всех