из России или откуда-то из Восточной Европы. С другой стороны, те люди, возможно, тоже были вовсе не оттуда. Миссис Хеншоу не могла утверждать этого наверняка. При нормальных обстоятельствах поддельный акцент уловить можно, но когда тебя суют в грязный фургон, вряд ли станешь вслушиваться во всякие нюансы. Но потом он поговорил с соседями с обеих сторон от дома мисс Харви, и те дружно подтвердили, что ни строители, ни их фургон целый день никуда отсюда не уезжали. Как выразился пожилой сосед, «эти мерзавцы стучали и свистели весь день без перерыва, черт бы их побрал».
Фургон скрылся из виду, и Гарднер, отвернувшись от окна, увидел, что Джен, которая сидела за кухонным столом, прикуривает сигарету. Она протянула пачку и ему, но он покачал головой.
– Выходит, они сорвались с крючка? – спросила она и, глубоко затянувшись, швырнула зажигалку на стол.
– Похоже на то, – согласился Гарднер.
Он решил, что, конечно, проверит их по своим каналам, посмотрит, есть ли что-нибудь на этих парней, но очень сомневался, что это куда-то приведет.
– Угостить вас чем-нибудь? Чай? Кофе? – не вставая, спросила Джен.
– Нет, спасибо. Я уже скоро поеду.
Она кивнула и сделала еще одну затяжку.
– Думаете, вы ее найдете?
Гарднер посмотрел в окно.
– Надеюсь на это, – сказал он и обернулся к Джен. – Не возражаете, если я тут немного осмотрюсь?
– Чувствуйте себя свободно, – сказала она и встала, погасив окурок. – Хотя ваши люди вчера тут уже все посмотрели.
Гарднер кивнул и указал на дверь, закрытую пластиковой шторой. Джен подошла и отодвинула ее.
– Тут сплошная разруха, – сказала она, но Гарднер все же сунул голову в комнату.
На полу среди строительного мусора валялись кое-какие инструменты, но больше ничего не было. Он вернулся в кухню, и в этот момент у Джен зазвонил телефон. Она взглянула на экран и ответила на вызов.
– Продолжайте сами, – сказала она Гарднеру и отвернулась, переключив внимание на разговор. – Привет, крошка!
Гарднер прошел через прихожую в гостиную. Дом, старый и красивый, был сложен из камня. Снаружи это был идеальный деревенский коттедж, но Джен Харви безнадежно испортила его, превратив в скорлупку с минималистической начинкой. Масса белых стен и мебели из органического стекла. Он подозревал, что затеянный ею ремонт был направлен на то, чтобы избавиться от последних черт индивидуальности, остававшихся в этом доме. На стене висел триптих с изображением Джен, больше никаких фотографий или картин не было. Тут вообще почти ничего не было. Гарднер перешел в следующую комнату, служившую, как он догадался, кабинетом. На небольшом белом столе стоял ноутбук, покрытый слоем пыли. На полках расположились десятки книг, на некоторых из них стояло ее имя. Он взял одну из них, с розовой обложкой, и пролистал.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».