формы, рождающего ее. Всякий звук имеет отдельную форму и заключает в себе троякое свойство: одно, рождающее форму, другое – удерживающее ее, и третье – разрушающее ее.
Тут опять мы видим Тримурти в качестве Творца, Хранителя и Разрушителя; они все составляют одно в трех видах, ибо божественное Едино, какова бы ни была форма его проявления. Здесь именно мы можем сопоставить древнее мышление с современным: Шабда-Брахман – это сила, строящая Космос, и в то же время та самая, посредством которой йог обращает внутрь себя все силы, заключенные в нем самом.
В подтверждение того, что звук является строителем формы, мы можем привести несколько научных фактов, которые для многих покажутся более убедительными, чем те глубокие реальности, только внешним проявлением которых являются эти факты.
Что касается звука, то факты, собранные современной наукой, ценны для нас не потому, что могут нас научить чему-нибудь, а потому, что они позволят убедить тех, кто не понял смысла Писаний. Наука рассматривает только внешние проявления, тогда как Священные Писания проникают в их сущность.
Каковы же факты, доказывающие положение древних писателей, что звук находится в основе всякой формы, и многообразие формы зависит только от различия звуков?
В старину производили один опыт со звуком; опыт этот неточный, но тогда его считали удовлетворительным. Возьмем обыкновенный барабан с натянутым на него пергаментом, который дает звучащую поверхность. Если провести скрипичным смычком по краю барабана, послышится звук, характер которого будет зависеть от степени натяжения пергамента и многих других, неважных для нас условий.
Произведя этот простой опыт, пожелали узнать, что происходит при этом, и для наглядности опыта поверхность барабана посыпали песком; затем провели смычком по краю барабана и повторили это во всех точках барабанной окружности.
Нельзя не признать, что европейская наука отличается замечательным терпением и повторяет все тот же опыт, пока не добудет факта. Это весьма важно, так как только таким образом и могут быть добыты факты.
Во всех частях круга, где мы провели смычком, песок был подкинут вверх и при падении ложился неровно, образуя геометрические фигуры. Таким образом, звук, разбрасывая песок, придавал ему разные очертания, смотря по характеру звука, который смычок извлекал из окружности.
По мере того, как разные части на окружности издавали созвучия основной ноте, получались разные фигуры. Проведя смычком в одной какой-нибудь точке барабанной окружности, вы получите деление его поверхности на четыре части, что соответствует звучанию всей поверхности, т. е. основному тону. Извлекая призвуки или гармонические тоны, вы получаете более сложные геометрические фигуры. Продолжая это исследование призвуков, как их называют, мы увидим, что всякая нота состоит не из одного, а из весьма сложного звука, который может разлагаться. То, что кажется нам простым, на самом деле весьма сложно. Когда вы извлекаете какую-нибудь одну ноту, на