глаза, я склонилась над ним. Его пахнущее виски дыхание согрело мое лицо. Подавив рыдание, я осторожно прижалась губами к его губам. Они были такие нежные, такие теплые… Вместе с этим поцелуем я приняла и его последний вздох.
То был наш прощальный поцелуй…
Острая боль пронзила мне грудь. Ладонь Дункана на моей руке чуть напряглась. Мой сын смотрел на меня с тревогой.
– Мама? Мама!
Он попытался ослабить шнуровку у меня на корсаже. Я хотела было заговорить, но вместо слов с губ моих сорвался жуткий хрип. Его голос доносился до меня словно бы издалека. Он поднял меня на руки, крепко прижал к себе и крикнул Джону и Александеру, чтобы те поскорее привели мать и сестру Мэри. Я почувствовала, что солнце больше не согревает мне лицо. Запах торфа ударил в нос, а устоявшаяся в доме сырость заставила вздрогнуть. Дункан положил меня на кровать и накрыл одеялом.
– Мама, вы меня слышите?
– Да, Дункан.
– Мама, мамочка, не надо! Тебе рано умирать!
Губы мои изогнулись в ласковой улыбке вопреки боли, которая сжимала мне грудь. «Мамочка…» Наверное, лет сто он не называл меня так… А если быть точной, то с того дня, когда он решил, что стал мужчиной.
– Аласдар… Приведи ко мне Аласдара, Дункан! – попросила я, стискивая ему руку. – Мне нужно успеть поговорить с ним!
– Мама, не думайте о плохом!
– Аласдар… Скорее приведи его!
– Не тревожься, он уже идет! Я послал его за Мэри с Марион!
– Хорошо…
– Бабушка Китти, вы же не умрете? – послышался голос Джона.
Мальчик стоял в дверном проеме и смотрел на меня.
Дункан обернулся и знаком попросил сына подойти.
Близнецы переполошили всю родню. Один за другим в мой дом входили мои внуки, правнуки… В полумраке комнаты я могла различить их силуэты. Их присутствие согрело мне душу. Когда придет время уйти, рядом со мной будут все, кого я так люблю…
А с теми, кто успел нас покинуть, мы скоро встретимся. С моими детьми – Франсес и Ранальдом. С Маргарет и Эйблин. С Марси и Брайаном, детьми Дункана Ога, утонувшими во время лодочной прогулки по озеру Лох-Ливен. Я чувствовала, что все они со мной рядом. Они протягивали ко мне руки, утешали и вели в неизведанный мир, когда-то так меня страшивший. Туда, где меня ждал Лиам.
Я с гордостью смотрела на своих потомков. «Смотри, mo rùin, кого мы оставляем после себя! Они – наша кровь, плод нашей любви! Они – новый виток колеса вечной жизни!»
Боль потихоньку стихала, уступая место странному оцепенению. У меня оставалось так мало времени, чтобы сказать, как сильно я их люблю! Каждому я могла уделить по паре секунд – силы оставляли меня. Красавица Мэри плакала. Она поспешно вышла замуж месяц назад, как только стало известно, что принц ступил на шотландскую землю. Так же, как в свое время Франсес со своим несчастным Тревором… Милая моя Мэри! Готова отдать все тем, кого любит, и так строга с незнакомыми…
После смерти Лиама она преданно ухаживала за мной. Крепыш Колл, ее младший брат, ласково обнимал ее и бормотал слова утешения. Ему было всего четырнадцать, но