лучше сможете во всем этом сориентироваться. Возможно, вместе нам удастся найти разгадку.
– А сама она, та женщина, о которой вы говорите, не знает, за что ее преследуют?
– Боюсь, она не понимает даже, что ее именно целенаправленно преследуют. Все время твердит о каком-то недоразумении и совершенно не склонна в чем-то обвинять своих братьев.
– Вот оно что, – невесело усмехнулась Нэля. – Знакомая история. Значит, говорите, преследуют.
– Да, и довольно агрессивно, – как могла, смягчала я суровую правду жизни.
– Она кто по профессии? Где работает?
– Где сама она – не знаю, но муж у нее работал в каком-то банке, и даже довольно крупном, по-моему.
– Тогда все ясно, – с выражением лица человека, для которого действительно нет здесь никаких секретов, проговорила Неля. – Думаю, причина та же, что и у меня.
– А именно?
– Деньги. То, ради чего и создаются все эти общественно-религиозные организации, ради чего они и прикладывают столько усилий, чтобы задурить головы простофилям. Я работала в пенсионном фонде, сидела на счетах. Узнав об этом, руководство братства сразу стало испытывать ко мне особые чувства. Меня приблизили к самой верхушке, всячески обхаживали, после каждого слова давая понять, что я особенная и далеко не каждому открываются такие тайны истинной веры. Постепенно мне стали намекать, что у братства много врагов и, чтобы бороться с ними, все средства хороши. Упирая на то, что официально наша организация некоммерческая, а непримиримая борьба требует средств, меня вежливо просили осуществить некоторые безобидные операции с использованием счетов пенсионного фонда. Только потом, уже освободившись от этой пелены, я осознала, что фактически участвовала в отмывании денег.
– Ого!
– Да, вот так. Хотя моя функция, конечно, была чисто технической, в настоящие секреты меня не посвящали. Но и этого вполне хватило, чтобы мнительное руководство братства в один прекрасный день почувствовало, что меня нужно опасаться. На меня начали давить, говорить, что я не оправдываю оказанного доверия, никак не отвечаю на ту большую любовь, которую проявляют ко мне братья. Выяснилось, что и в финансовом плане я много должна, пришлось продать квартиру… Ах, это было ужасное время!
– Может, и хватит об этом? – вступила в разговор мать Нели. – Думаю, ты дала Евгении уже достаточно информации. Зачем поминать старое?
– А вы не пробовали обращаться в полицию? – задала я, возможно, наивный, но все-таки вполне уместный в подобной ситуации вопрос.
– Как же, конечно, пробовали. Только результаты как-то не впечатлили.
– Что ты хочешь, мама, они на этом живут. У них все эти схемы от и до отработаны, комар носа не подточит. Когда давление стало превышать уже всякую меру, – вновь обратилась ко мне Неля, – мама, спасибо ей, сама-то я к тому времени вообще ничего уже не соображала, одного только хотелось: в петлю…
– Неля!
– Все-все-все, извини, мамочка, не буду. Так вот,