загадочный подарок… и подарок ли?
Шенги нахмурился, рассеянно поглаживая бурый мех и вспоминая, как «Дикий гусь» оставлял за кормой остров Эрниди, где пришлось многое пережить. Ралидж, помнится, стоял у борта и кутался от пронзительного ветра в коричневый плащ с золотыми шнурами.
А потом каждый вечер в течение всего пути Шенги, укладываясь спать в своей каюте, неизменно обнаруживал этот самый плащ, аккуратно свернутый, в изголовье койки вместо подушки. И ругал учеников, пытаясь дознаться, кто это вздумал ради дурацкой шутки так вольно обращаться с чужим имуществом.
Когда на горизонте уже показалась земля, Шенги, смущенный и злой, в очередной раз притащил беглый плащ законному владельцу. И Сокол, как всегда, не рассердился. Только тронул витой золотой шнур и сказал негромко, укоризненно:
«Что ж ты, Заплатка? Хозяина вздумал поменять?»
Шенги улыбнулся шутке Сына Клана. Но Ралидж поднял на него глаза, в которых была только легкая печаль.
«Этот плащ – не простая тряпка. Он сам выбирает себе владельца. Мы с ним побывали в разных переделках. Теперь меня, похоже, ожидает мирная жизнь в глухомани… а его, стало быть, тянет на приключения? Что ж, раз он так решил… Был мой – теперь твой будет!»
Чудачество высокородного господина?
Но Шенги не давали покоя воспоминания.
Вот их первая встреча с Соколом. Арака спру– томышей… Ралидж рубит в крошево летучих тва– рей. А коричневый плащ, словно сам собой сорвав-шись с плеч бойца, взмывает в воздух и, накрыв двух отвратительно верещащих хищников, сбивает их на траву…
Порыв ветра? Или сам Сокол ловко швырнул плащ на стаю? Может быть…
А вот когда вся компания была в плену у речных пиратов… как быть с рассказом Дайру о мертвом часовом? Чем был задушен тот мерзавец – разве не золотыми шнурами отобранного у пленников плаща? Пьяный идиот хотел примерить добытую вещь – и запутался в шнурах-завязках? Ой, вряд ли…
А когда внезапно угодили за Грань, в Подгорный Мир – без оружия, без еды, почти без снаряже– ния! – разве не оказался под рукой сверток с великолепным мечом Сокола? И во что этот меч был завернут, разве не в коричневый плащ с заплаткой на капюшоне?
Да, чудеса… Но Шенги эти чудеса очень даже нравятся!
Плащ привольно раскинулся на заборе – словно человек развел руками. Мол, гадай не гадай, а я тут при чем? Капюшон сполз набок, зеленый «глаз» глядит насмешливо и дерзко.
– Сокол говорил, что ты в любой беде помощ– ник, – вслух сказал Шенги, уже не боясь, что его услышат. – Это дело хорошее. Но если ты, чтоб тебя моль сожрала, учинишь хоть какую-нибудь гадость мне или ученикам… не посмотрю, что мне тебя хороший человек подарил. Ждет тебя тогда горькая и ужасная судьбина, понял? На тряпки тебя пущу, полы мыть да сапоги от грязи обтирать!
Учитель ушел к Хранителю города. Оставшийся в одиночестве Нургидан угрюмо гремел посудой на кухне.
Юноша вообще не любил хлопотать по хозяйству. С первого