для наших юношей, желающих стать воинами, и это ещё не всё.
Примерно понял, что ожидает бедных юных гоблинов, но продолжаю:
– Нет. У нас экзамен – это испытание ума. Учитель задаёт вопросы, а ты должен ответить, что знаешь. Вот у меня сегодня – История России. Ну, Россия – это страна, в которой я живу.
И только необычностью этой ситуации и моим стрессом можно объяснить то, что я выложил им всё о Ленине, о революции, о НЭПе, о Сталине. Они слушали меня, открыв рты, в отличие от моего кота, который в такие моменты либо дрых, либо пытался смыться. Таких благодарных слушателей, клянусь, я ещё не видел. До Брежнева я не дошёл: в горле пересохло. Закашлявшись, я остановился. Кружка воды, поднесённая почитателями моего ораторского искусства, была для меня наградой. Осушив её одним махом, я хотел было продолжить благое дело просвещения гоблинов, но вместо зажигательных речей из моего горла вылетело невнятное шипение. Так, понятно, культпросвет откладывается, я охрип окончательно. В этом случае единственным правильным решением было завалиться спать, что я немедленно и произвёл. Объятия Морфея приняли меня незамедлительно, но краешком угасающего сознания я успел заметить, что мои слушатели так и остались сидеть у костра.
Глава 3
Проснулся я довольно поздно. В пещере никого не было. Первая мысль: «Меня бросили!». Вторая – извечный философский вопрос: «Что делать?». К счастью, до исконного русского «Кто виноват» и последующего за этим самобичевания дело не дошло. Ибо в то время, как я намеревался впасть в уныние и следовавшую за ним депрессию, вошёл Парлак.
– Парлак, а где все?
– На охоту пошли. А я сейчас иду травы собирать. Пойдёшь со мной?
Конечно, я согласился. Альтернатива – сидеть одному в пещере – меня не устраивала. Но сначала знахарь предложил позавтракать. Естественно, я не отказался. Как говорится: война войной, а обед по расписанию. Плотно перекусив, мы отправились пополнять гербарий. Придя на одному ему известное место, знахарь остановился, встал на колени и принялся выкапывать какую – то травку. Решив ему помочь, я подошёл поближе, посмотрел на его ископаемое и принялся за раскопки. Надрав целую гору такого сена, я с гордостью принёс ему свою добычу. Я ожидал похвалы за такую помощь, но вместо этого услышал громкий хохот. Да – да, представьте себе, этот коновал – недоучка ржал надо мной, как последний гад.
– В чём дело? – хмуро поинтересовался я
В ответ он сунул мне под нос две травы – мою и его. Я всмотрелся: ну да, есть небольшие отличия. У него листочки с зазубренным краем, а у меня – гладкие. Ну и что, это не повод так ржать!
– Ну ошибся маленько, ничего страшного.
– Оно, конечно, ничего. Но та, что я собираю, раны воинам лечит. А то, что ты собрал – это для детей, когда у них болит живот и штаны пачкают.
То есть я, получается, травку от поноса собирал? Круто.
– И что? – буркнул я, – тоже надо.
– У нас этим женщины занимаются. Для воина – позор.
Так,