советских частей. Однако вскоре сопротивление возрастает – немецкие пехотинцы под Гаврами натыкаются на левый фланг 657-го полка все той же 125-й стрелковой дивизии Богайчука. В ЖБД 269-й пд это описывалось так: «После короткой перегруппировки 490-й пп начинает наступление на позицию у Соколины, прорывает ее, не встречая существенного сопротивления, и сталкивается с серьезным противником только на плацдарме Гавры. Здесь дивизия впервые сталкивается с умело расположенными на местности и исключительно хорошо приспособленными к обороне ДЗОТами, которые враг храбро удерживает, невзирая на все артиллерийские обстрелы».[60] Таким образом, растянутость по фронту 125-й сд стала причиной атаки на нее сразу трех соединений вермахта. При поддержке артиллерии пехоте 269-й пехотной дивизии удается сломить сопротивление «обороняющихся до последнего гарнизоны ДЗОТов». Скорее всего, на общий ход событий повлиял также отход советских частей от Таураге. Еще один полк 269-й пд продирается через лесисто-болотистую местность восточнее соседа. Помимо местности приходится преодолевать «сопротивление незначительных сил противника».
С началом боевых действий 48-я стрелковая дивизия получила приказ командующего 8-й армией ускорить марш, не делать больших привалов и дневок, немедленно выйти в свою полосу обороны. Однако занять назначенные довоенными планами позиции было уже невозможно, на них уже хозяйничали немцы. К 22.00 22 июня два стрелковых полка 48-й дивизии заняли оборону на подступах к Расейняю. Именно их позиции предстояло атаковать 6-й танковой дивизии на второй день войны.
В 7.00 в донесении штаба 4-й танковой группы говорилось: «Движение началось по плану в 3.05 22 июня. До сих пор повсеместно только слабое сопротивление противника». Тональность донесения от 17.45 была уже совсем другая: «Противник, оказывающий ожесточенное сопротивление на подготовленных позициях вдоль границы перед XXXXI танковым корпусом, с середины дня отходит в северо-восточном направлении». Это было типично для первого дня войны – слабое сопротивление в первые часы и постепенное его нарастание начиная с середины дня, когда в бой вступили главные силы армий прикрытия.
XLI и LVI моторизованные корпуса 4-й танковой группы стояли у границы плечом к плечу. Только на стыке друг с другом командиры корпусов поставили пехотные дивизии. В подчинении Манштейна была всего одна танковая дивизия. Естественным образом она стала главной ударной силой LVI корпуса. Сообразно принятой в то время в вермахте практике ведения боевых действий, 8-я танковая дивизия генерала Бранденбергера была разделена на две боевые группы. На правом фланге должна была наступать боевая группа «А» (она же группа Кризолли), на левом фланге – боевая группа «Б» (она же группа Шеллера). В отличие от боевых групп 1-й танковой дивизии, они не имели ярко выраженной направленности «танковая» и «пехотная». Группы были сформированы примерно одинаковыми. Собственно, сильной стороной немецкой практики формирования боевых групп в сравнении с советской практикой «готовых