характер, которые не могли остаться незамеченными. Рядом с ней все остальные должны были казаться медлительными и апатичными. Детектив даже не заметил, как она одета, модно или нет, потому что в данном случае это было не важно.
Графиня с любопытством разглядывала Монка, все еще стоя неподвижно.
– Так это вы тот человек, который намерен помогать сэру Оливеру… – Она едва не улыбнулась, словно он не только интересовал, но и забавлял ее. – Я не таким вас ожидала увидеть!
– Что, несомненно, я должен принять, как комплимент, – сухо ответил Уильям.
На этот раз хозяйка рассмеялась. То был звучный, немного хрипловатый и радостный смех. Легкой походкой она подошла к креслу напротив гостя.
– Вот именно так и примите, – согласилась она. – Прошу садиться, мистер Монк, если только вам почему-либо не удобнее стоять…
Одним гибким движением она наклонилась и села в кресло, немного наискосок, после чего выпрямилась, устремив внимательный взгляд на детектива и легко управляясь с юбкой, словно та почти не стесняла ее движений.
– Что вы хотите обо мне знать? – спросила фон Рюстов.
Уильям тщательно обдумал ответ на подобный вопрос на пути сюда. Сейчас ему больше не нужны были эмоции, мнения и убеждения – все, что касалось мотивов поведения и верования. Для всего этого найдется время и попозже, чтобы понять, как действовать дальше, чего искать и как понимать уклончивую информацию. Из того, что Рэтбоун рассказал сыщику, тот ожидал встретить здесь гораздо меньше интеллигентности, но он все равно решил следовать заранее разработанному плану.
Детектив сел на кожаный диван и вольготно раскинулся, давая понять, что чувствует себя совершенно свободно и удобно.
– Расскажите мне все с того самого происшествия или случая, которые кажутся вам относящимися к делу, – попросил он. – То есть о том, что вы сами видели или слышали. Все, что относится к области предположений или выводов, может подождать. Если же вы скажете, что знаете о чем-то совершенно точно, я надеюсь, вы сможете это доказать.
С этими словами Монк внимательно всмотрелся в лицо Зоры, думая увидеть раздраженность или удивление, но не заметил ничего подобного. Вместо этого графиня скромно сложила руки, как послушная ученица, и начала рассказывать:
– Был обед, на котором присутствовали все. Это был замечательный вечер. Гизела была в хорошем настроении и развлекала нас анекдотическими историями из жизни в Венеции, где они с Фридрихом жили почти все время. Двор в изгнании пребывает главным образом в Венеции. Клаус фон Зейдлиц все время старался перевести разговор на политическую тему, но нам всем это казалось скучным и никто его не слушал – а меньше всех Гизела. Она отпустила одно-два колких замечания на его счет. Теперь не могу припомнить, что именно она сказала, но нам всем это показалось забавным – кроме, разумеется, самого Клауса. Никому не понравится быть оселком для шутки, особенно по-настоящему смешной!
Монк