не держу на тебя зла, Антон.
Он уже поднялся с колен и стоял, облокотившись на сирень, которая гляди того и рухнет под его весом.
– На каком ты сроке?
– Чего???
Как по мановению волшебной палочки Антон вытащил из кармана своих брюк тест на беременность, который раньше спокойно лежал в моей сумочке.
Надо сказать, что в моей сумке был вечный кавардак, чего там только не было.
– Я знаю все, я не виню тебя, это только моя вина и это будет мой ребенок, если ты захочешь…
Я истерически рассмеялась. Боже, этот тест лежал в моей сумочке уже несколько месяцев, я даже забыла про него, а он подумал…
Антон в мгновение ока очутился около меня и яростно схватил меня за руки.
– Я смешон? Я предлагаю тебе восстановить нашу семью и принять его ребенка, а ты смеешься надо мной?
– Да, я смеюсь, – вызывающе ответила ему я, – Потому что, если бы ты удосужился посмотреть в коробку, то увидел бы, что тест не использован и спокойно лежит на месте, не пришлось бы так переживать. Наверняка он вышел из срока годности, и я просто про него забыла. Ты так плохо меня знаешь Антон? У меня же в сумке вечный хаос!
Видно было, что он смешался и не знал, что ответить.
– Я раньше никогда не лазил по твоей сумке – растерянно произнес он, начиная хоть что-то понимать.
– А сейчас решил начать, – саркастически изрекла я, развернулась и пошла в дом.
Боже, дай мне терпения, выдержать все это: его умирающий взгляд, его чувство вины, даже его улыбку… Мне нужно порвать, бросить, чтобы мой сын не жил в том мире, где жил он, мой отец и Ян. Я так хотела, чтобы мой сын не рос в этом ужасе…
Антон чуть не сбил меня с ног, прижал к себе… Поцелуй, чувственный, и такой нежный…
– Зачем ты обманываешь себя, ты все еще любишь меня – сказал он с хрипотцой в голосе, а глаза его смеялись.
Я тяжело вздохнула, вот об этом я и говорила, ну разве он даст мне спокойно жить?
– Это ты себя обманываешь, Антон. Мы не можем быть вместе, не подвергая опасности нашего сына. И пойми ты, наконец, с тех пор как я увидела тебя там, на даче Сизова, такого чужого и холодного, что-то сломалось во мне. Я не доверяю тебе, я вообще больше никому не доверяю. Я не хочу больше бегать и скрываться, прятать сына, не видеть его. Я хочу той жизни, которую ты мне вряд ли дашь.
Он ничего не сказал, лишь отпустил меня, и я убежала в дом, в спасительное спокойствие голоса бабки Тамары с ее рассказами о неизменном огороде.
Протекали дни за днями, Антона я избегала, а он шел на поправку. Я уже начала надеяться, что мне удалось убедить его в необходимости расставания навсегда, но как оказалось, Антон не собирался оставлять меня в покое. Уж не знаю, каким таким способом ему удалось перетянуть бабку Тамару на свою сторону, но в этот вечер она наспех засобиралась к соседке. Я, было, собралась спастись бегством к той же соседке за каким-нибудь благовидным предлогом. Но бабка Тамара пресекла напрочь все мои старания:
– Мы