его Сах не станет добычей червей, подобно телам животных на земле, птиц в поднебесье и рыб в водах! Пусть все его члены и органы навечно останутся при нем, подобно тому, как твой Сах вечно при тебе!
После этого жрецы продолжили ритуал. Они покрыли тело фараона золотом, плотью богов. На пальцы рук и ног надели золотые наперстники. Разрез в паху закрыли золотой пластиной, на руки – до локтя – и на ноги – по колено – надели золотые браслеты и кольца, на шею и грудь возложили золотую пектораль и множество амулетов.
Далее руководство принял на себя жрец Ур. Рабы подали ему щедро пропитанные миррой льняные платки и благоухающее виссонное полотно, нарезанное лентами. Он туго набил рот и нос мумии льном, чтобы не ввалились щеки и не сплющились ноздри, а потом начал бинтовать: сначала руки и ноги, за ними туловище и только под конец голову. После каждого готового слоя за работу принимался второй жрец: он обмазывал виссон кипящей камедью – и так семь раз.
– Восстань, Осирис! – провозгласил жрец. – Ты вновь обрел твердость, о, бог с остановившимся сердцем! Твоя глава снова крепка на спинном хребте, так взойди же на свой трон!
Четверо жрецов поставили мумию, прислонив к стене, четверо других внесли золотой саркофаг, изготовленный самим Тхути, золотых дел мастером при дворе фараона. Это был внутренний гроб в форме мумии с парой крыл, перья коих, покрытые синей и красной эмалью, простирались от плеч до стоп. На груди – изображение коршуна, символа Верхнего Египта. На голове – устремленная вперед священная кобра урей – символ Нижнего Египта. В отличие от спеленатого тела глаза царя были широко открыты.
Саркофаг поставили перед мумией. Рабы фараона внесли кувшины и миски с мясом, хлебом, пивом, вином и фруктами. Верховный жрец воззвал зычным голосом, многократно отразившимся от стен золотой палаты:
– О Осирис! Ты, прямостоящий, возьми на стол твой тысячу жертвенных даров! Это тебе для пиршеств: трех на небе у Ра, трех на земле у Геба[24].
В торце палаты поднялся тяжелый занавес, и оттуда вышла вдова царя Яхмос в сопровождении Тутмоса, нового фараона, и Хатшепсут, его супруги. Остановившись перед мумией, они склонили головы, а жрецы положили забальзамированного фараона в саркофаг. Тхути собственноручно забил его золотыми гвоздями.
Глухие удары литавр и звонкие цимбал с зубцов храма возвестили о погребальном шествии. Подданные из всех земель царства собрались, чтобы от большого храма в Карнаке до восточного берега Нила проводить в загробный мир своего царя. Здесь толпились крестьяне из дельты на севере, кочевники с верхних порогов на юге; ученые из древнего Мемфиса и жрецы из величайших храмов страны: из Саиса и Буто, из Гелиополя и Бубастиса, из Тиниса и Коптоса, Абидоса и Гермонтиса.
– Он был хорошим богом! – восклицали все, обращаясь друг к другу, и добавляли: – Ра нисходит к западному небосклону!
Множество плакальщиц, юные и старые, простоволосые, с обнаженными грудями, шли впереди процессии. Илом обмазывали они себе головы, дикими воплями оглашали окрестности.