по стражнику; сейчас король пристально, по-волчьи, смотрел уже на него, словно оценивая своего противника.
Неужели их с Эдмундом вот так же выволокут отсюда и запрут где-то, пока отец будет определять меру их наказания? Если так, то за что? Он до сих пор не понимал, что Уфгет и Вульф сделали не так.
– В чем их преступление? – спросил он.
Король протянул руку к кубку с вином, сделал большой глоток, а затем с такой силой поставил его обратно, что от этого удара Этельстан вздрогнул.
– Эльфхельм обручил свою дочь с датским лордом, – сказал его отец, – и они прекрасно осведомлены об этом. Ты сам видел их лица.
Если это действительно было правдой, тогда становилось понятно отсутствие элдормена при дворе, а также ужас его сыновей, когда их повели к королю.
– Вы уверены в этом? – спросил он.
– Эта леди сама прислала мне весточку, настоятельно предупредив, что ее братьям доверять нельзя. – Сейчас голос его отца звучал сардонически. – Такой ответ тебя удовлетворяет?
– Милорд, – сказал Эдмунд, – нужно кровное родство между вашим родом и родом Эльфхельма. Это обеспечит вам поддержку знати Мерсии против любого…
– Поддержку для меня? – вскричал король. – А где гарантия, что они не станут поддерживать того, кто возьмет в жены эту сучку, дочь Эльфхельма?
И снова все то же самое, как всегда: между ними, словно широкий пролив, лежало подозрение.
– Мы поклялись в своей преданности вам и сыну Эммы, – сказал Этельстан. – Мы не предатели.
– О, это всего лишь слова, – насмешливо возразил его отец. – Но дела говорят громче любого крика! Вы все равно вступили бы в заговор с сыновьями Эльфхельма, даже если бы у них не было своего коварного плана! Если вы имели намерения действовать в моих интересах, Этельстан, почему же вы сначала не поговорили об этом со мной?
– И что бы вы сказали на этот план? – спросил Этельстан. – Вы бы просто унизили меня, заявив, что он глупый, а потом еще и обвинили бы меня в вероломстве. Что я должен сделать, милорд, чтобы убедить вас в том, что я не дурак и не предатель?
Он пристально смотрел на своего отца, стараясь подавить поднимавшуюся в нем волну гнева, потому что хорошо понимал, что в этой ситуации он ничего сделать не может. Король тоже хмуро смотрел на него, но, прежде чем кто-то из них успел заговорить вновь, между ними встал Эдмунд.
– Милорд, – сказал он, – мы убеждены, что Эльгива является ключом к установлению прочного союза на Севере. – Этельстан едва не рассмеялся. Его брат старался совершенно напрасно, и в любом случае дело здесь было не в Эльгиве. – Если бы вы только согласились на…
– Я не стану потакать измене! – взорвался их отец. – И не позволю своим сыновьям поучать меня!
– Вот это правда! – в ответ крикнул Этельстан; его досада наконец взяла верх над осторожностью. – А также вообще никому другому! Вы отказываетесь от любых советов! Но почему? Разве не вы сами решили назначить Эльфхельма элдорменом в Нортумбрию? Однако теперь вы не очень-то