которую зачастую жаловали членам самых могущественных семей.
Этелинг – буквально «достойный трона». Всех законных сыновей англосаксонских королей называли этелингами.
Ящур – болезнь домашних животных.
979 год от Р. Х
В этот год взошел на трон Этельред, сын Эдгара… Говорят, что жизнь его была жестокой вначале, достойной презрения в середине и постыдной в самом конце…
Его преследовала тень брата, требовавшая ужасную цену за его кровь. Кто в состоянии счесть, сколько раз он собирал свое войско, сколько раз он распоряжался строить корабли, сколько раз он собирал дворянство из каждого уголка своей земли – и что из всего этого получилось?
Бедствия никогда не знают затишья… поскольку враги постоянно приходили из Дании, возникая, как головы Гидры, и предпринять меры предосторожности было просто невозможно…
Пролог
Этельред стоял на коленях, схватившись за голову, тяжко склоненную под бременем короны и совершенных им грехов. Откуда-то сверху раздался колокольный звон, сзывавший к вечерней молитве, и от этого звука его руки и ноги вдруг задрожали помимо его желания.
Его охватила знакомая ненавистная апатия, и, несмотря на то что он стремился держать голову опущенной и глаза закрытыми, некая сила, намного более властная, чем его собственная воля, заставила его поднять взгляд вверх. Воздух перед ним сгустился и стал черным и трепещущим, как гладь воды под порывом ветра. Грудь пронзила острая боль, и мир вокруг него исчез – он содрогнулся от ледяного холода мрачного предчувствия. Стихли также и все звуки, и теперь он ощущал лишь холод, боль и темноту, которые воплотились перед ним в фигуру человека.
Или в то, что когда-то было человеком. На горле его и груди, словно десятки жаждущих ртов, зияли страшные раны, искромсанная одежда была окрашена запекшейся кровью в багровые цвета, а на мертвенно бледном лице отчетливо виднелась зловещая печать смерти. Зыбкая тень убитого брата двинулась к нему, вырвавшись то ли из ворот рая, то ли из входа в преисподнюю – кто знает? С губ призрака не сорвалось ни звука, но король, чувствуя его враждебность ко всему живому, отпрянул назад от страха и отвращения.
И все же он не мог оторвать от него глаз. Мрачное видение не отпускало его, а когда оно наконец начало таять, за ним он разглядел еще одну фигуру – тень позади тени. Темная, неясная, расплывающаяся в темноте, она ненадолго зависла в сгустившемся воздухе, а затем, как и первая, исчезла.
Оправившись от наваждения, он снова услышал звон вечерних колоколов и неясное бормотание молящихся, почувствовал медовый запах горящих свечей и на фоне его – резкое зловоние собственного пота. Он вновь схватился за свою голову в золотом венце, но на этот раз она поникла под бременем мучительного страха перед ужасным предзнаменованием.
1006 от Р. Х
В этот год Эльфех был рукоположен в архиепископы; Вульфех и Уфгет были ослеплены; элдормен Эльфхельм