трех метрах от нее стояла Татьяна Леонидовна. Ее лицо было скрыто тенью. Но, несмотря на это, своего основного тренера Карина узнала моментально.
– Татьяна Леони… – Девушка осеклась.
Все вокруг – наваждение. Бред, фата-моргана. Значит, тренер тоже ненастоящая.
– Диа-куа… – прошептала женщина, тая в воздухе. Так и не показав лица. Последним движением перед ее исчезновением был указующий за спину Карины жест.
Карина развернулась словно ужаленная. Но там ничего, кроме нависшей громады велотрека, не было. Такие же темные двери-глазницы, обшарпанные стены, крошево стекла на крыльце.
– Олег! – не выдержав, заорала Карина. – Оле-е-ег!
Она в паническом бешенстве с разбегу пнула свою сумку, и та рассыпалась невесомым прахом.
– А-а! – закричала Карина, в отчаянии опускаясь на колени и обхватывая голову руками. – Что со мной происходит? Это сон?! Эй, кто там? Скажите – это ведь чертов долбанный сон?
Тьма помолчала немного и ответила с морозным придыханием, холодящим каждый нерв:
– Диа-куа…
Карина забилась в истерике, судорожно хватая ртом воздух, пахнущий женским потом и могильным тленом. Через минуту она упала ничком и стала беспомощно царапать сухой асфальт, ломая короткие ногти, до крови кусая губы, сплевывая густой солоноватой слюной.
А слезы лопались на ее щеках от страшного шепота:
– Диа-куа…
В огромном здании оперного театра, кроме всего прочего, находились секция бокса и гимнастический зал.
Еще при совке кому-то из гениев горкома пришла в голову светлая мысль – устроить в правом крыле спортивные залы. А фиг ли? Зато – экономия площади!
И до сих пор, как ни странно, эта нелепость сохранилась – горожане привыкли к ней, администрация театра давно смирилась, матерые тренеры обжились. О, нужно было видеть результаты торжества советской смекалки: юные балерины порхали до туалетов по каменным лестницам вперемежку с жилистыми потными пацанами. Просто триумф архитекторского мышления! Мохаммед Али был бы в восторге от этого зрелища…
Алексей, конечно, уже очень давно тренировался в современном комплексе, где были и бассейн, и массажные комнаты, и шикарный зал с импортными снарядами, но сегодня ему захотелось прийти именно сюда.
Захотелось заглянуть в прошлое…
Небо хмурилось, и дождик, вот-вот готовый начаться, был вовсе не к лицу этому июльскому вечеру.
Прогулявшись по площади, Алексей подошел к правому крылу театра, постоял немного и оттянул тяжелую дверь, входя внутрь.
На первом этаже находился боксерский зал, откуда раздавались методичные глухие звуки – шла уже вторая половина тренировки, когда ребята либо оттачивают мастерство со спарринг-партнером, либо самозабвенно колотят по мешкам.
Поднимаясь на второй этаж, Алексей ласково вел мозолистой рукой по резным крашеным перилам. Он помнил их форму еще с детства, но тогда перила казались ему высокими и большими. Миновав два длинных лестничных пролета, Алексей оказался на площадке второго этажа. Здесь на скамеечках рядком