Опиус Синдромены. Сергей Викторович Пилипенко

динозавр, образованный в процессе эволюции человека-эксдермиста, вполне самозапечатляем во времени посредством его генетической единицы времени, а также психоаналитически-анатомического состояния его технократной души, составляющей его общую процессуально-геностезическую суть развития.

      Что внесло в себя это время его умопомрачительного толчка вперед в его естественной жизнеуподобляемости? Или какие суррогативные элементы среды оно наложило по истечении определенного срока взрастания?

      Ответы достаточно просты.

      Ко всему ранее уже загромоздившемуся в памяти, как единице текущего геностезического уровня совершенства материальной среды обитания, присоединилось или запечатлилось третично, то есть как умственно неразлагаемая клетка времени, такое свойство как зависть, вторичная окупаемая жестокость в силу жизненных тяжб, вторично – растущая месть по времени нового воспроизведения и оккупационная сила власти более совершенного существа.

      Таким образом, к моменту формирования основного телоносителя или прообраза настоящего человека, уже было создано то, что и в настоящее время называют условно психоаномальной диспансией времени, то есть чувственно-эмоциональный аппарат давления на окружающую среду обитания.

      А именно, те конъюнктурные единицы психо-аналитической среды, которые принято считать отрицательными в настоящем понятии времени.

      Таким образом, человек-динозавр, или та существующая порядковая единица жизни в молекулярном соотношении на Земле, уже имела достаточно обоснованную базу для своего дальнейшего недоразвития в плане сдерживания эмоционально идущих порывов.

      Это и было той настоящей стратегией его поведения, которую он преследует уже многие века своего, субординированного им самим развития.