бумаги и стали.
Первый пират замолчал.
– Ты хочешь умереть?
– Нет.
Оникс опустил забрало и уснул. Зефир я нашел сам – он лежал в коробке неподалеку от первого пирата. Я учуял его и рылся на запах, пока не нашел. Зефир был старым и затвердевшим, но я съел две штучки, четыре положил под одеяло к Ари-Ару, а еще пять отнес голодным гремлинам.
Их было четверо. Они тихо поздравляли меня, жевали зефир и выглядели счастливыми. Я тоже был рад, потому что смог их накормить. Их звали Иккен, Вроа, Будто и Клап-Клап.
– Что он спросил? – поинтересовался Вроа, гремлин с голубой шерстью, которого я встретил первым. Вроа разговаривал быстро, короткими фразами, и все время оглядывался, словно боялся сказать что-нибудь не так.
– Он спросил, хочу ли я умереть.
– А ты? – охнул Будто. На его желтой шерсти звенели ожерелья и кольца – Будто нравилось копаться в игрушках первого пирата и присваивать их.
– Я сказал, что нет.
Клап-Клап был совсем маленьким гремлином, которому еще не исполнилось двух сотен ночей. Насытившись, он лег спать. Остальные гремлины любили его и присматривали за маленьким братом.
Иккен молчал. Он жил под куполом дольше всех и хмурился, когда другие гремлины веселились. Его красная шерсть была во многих местах опалена. Иккен таскал с собой большой железный щит с деревянной ручкой и никогда с ним не расставался.
– Это только отсрочка, – вдруг произнес Иккен, и все смолкли, прислушиваясь к его словам: – Безумный пират всех нас угробит. Он порвет вам глотку, а вы даже не поймете, за что. А ты, – красный гремлин указал на меня. – Ты ненормальный.
Иккен закрылся щитом и уснул. Я попрощался с гремлинами и ушел на другой конец зала, где лег в обнимку с лазурным коконом, чтобы согревать его своим теплом. Ари-Ару обязательно поправится.
Оникс неподвижно рассматривал кубик с разноцветными гранями.
А следующей ночью первый пират убил Будто. Мы играли в кости, когда Оникс появился за спиной у желтого гремлина и сомкнул челюсти на его горле. Первый пират одним укусом сломал Будто шею, и тот безвольно повис в хватке чешуйчатого гремлина. Миг спустя мертвое тело упало на пол. Я смотрел в огромные желтые глаза, спокойные и внимательные.
– Это мое, – Оникс указал на побрякушки, украшавшие труп: – Он желтого цвета?
– Да, – тихо произнес я. Остальные гремлины уже разбежались и попрятались. Я остался наедине с первым пиратом.
Оникс замер, словно прислушиваясь. Я навострил уши – и услышал крики и топот. Первый пират направился к выходу, повернул массивную дверь и вышел наружу. Я последовал за ним.
У входа собралась сотня вооруженных гремлинов. Одни держали в лапах вилы, другие серпы, третьи – рогатки. Толпа гомонила и буянила, но как только чешуйчатый вышел на порог, болтовня стихла.
Серый пират с вилами выпихнул черного гремлина, закованного в цепи:
– Первый пират! Мы потеряли восемь кораблей, прежде чем взяли мельный остров. Таких потерь никогда