свое мнение о критерии идентификации памятников неизвестного происхождения: «Мне кажется, что самым надежным критерием идентификации, – замечал Бицилли, – является а именно: специфические повторения , т[ак] сказ[ать] “нейтральных” слов (напр[имер], у Толстого – всегда , вместо ; у Достоевского – постпозитивное )»[293].
Наряду с поисками в комплекте газеты «Последние новости» имеют резон, на мой взгляд, и дополнительные разыскания публикаций Бицилли в болгарской печати – в изданиях, выходивших как на русском, так и на болгарском языке.
Напомним в этой связи еще раз итоговые данные приведенного выше краткого суммарного перечня сведений об обнаруженных новых (включая и анонимные) публикациях Бицилли, не учтенных в справочнике 1996 г. Они не могут не впечатлять в данном контексте: количество публикаций Бицилли, выявленных в различных русскоязычных и болгароязычных изданиях Болгарии (62 публикации), почти в три раза превосходит число публикаций, обнаруженных на разных языках в изданиях всех остальных стран (22 публикации).
К поиску невыявленных следов участия Бицилли в изданиях Болгарии побуждают также и имеющиеся в опубликованной литературе некоторые мемориальные свидетельства. Один из таких источников – воспоминания младшего современника и собеседника Бицилли, плодовитого болгарского писателя, переводчика и журналиста Владимира Свинтилы (1926–1998). В посвященной Бицилли статье он писал: «После 1944 г. он [П. М. Бицилли] был активен, печатался в периодике (в том числе и в официозной) у “звенарей”[294] […]. В 1946–1948 гг. он был самым популярным интеллектуалом. Его часто цитировали»[295].
Кроме процитированного и довольно красноречивого, но, к сожалению, глухого свидетельства, Свинтила оставил о публикациях Бицилли еще одно, более краткое и частично конкретизирующее упоминание. Его мы узнаем со слов контактировавшего со Свинтилой болгарского философа Красимира Делчева. Последний, будучи редактором-составителем изданного в 2003 г. в Софии тома сочинений Бицилли, напечатанных ранее в периодике Болгарии, привлек Свинтилу к переводу на болгарский язык исследования Бицилли о Руссо (оно было впервые опубликовано на французском языке в ежегоднике университета). Сотрудничавший со Свинтилой Делчев, излагая воспоминания о Бицилли, указывает, что тот (Свинтила) упоминал о двух реальных «блестящих эссе» Бицилли, врезавшихся в его память: «Вавилон и Библия» и «Холодковский как восторженный переводчик “Фауста” Гёте»[296]. Упомянув названные Свинтилой два эссе Бицилли, напечатанные в болгарской периодике и не выявленные до сей поры, Делчев добавляет от себя следующие знаменательные слова: «Я чувствую, что существуют и другие неизвестные работы Бицилли»[297].
Заключая наше сообщение, заметим, что свидетельства из воспоминаний Свинтилы, хотя