существенного вреда.
К тому же меня вдруг чем-то сильно долбануло по подколенному сухожилию. Я упал на одно колено и чуть не выронил автомат. Второй удар пришелся по внутренней стороне бедра.
Резко развернувшись всем корпусом, я вслепую махнул автоматом как дубиной, уже зная, куда и по чему попаду.
Ну конечно!
От тряски и вони пришел в себя связанный «мутант», который сейчас, извиваясь, словно гигантский червяк, пытался снова достать меня подошвами и носками своих армейских ботинок.
Удар горячим стволом пришелся ему в шею, схожую с шеей ближайшего кабана, преследующего грузовик. Та же колонна жилистого мяса с насаженной на нее тупой башкой, которой мой удар что пощечина. Только злости добавляет.
Злости у «борговца» и без того было немерено – на десятерых хватит. Как и дурной силы. Его лицо вдруг стало багровым, словно прокисшая свекла, на шее канатами вздулись вены, шнур, стягивающий его руки, глубоко врезался в мясо – и лопнул. Повинуясь инерции движения лапищи «мутанта» разлетелись в стороны, словно он собирался меня обнять, одна из них выбила из моих рук автомат…
И тут грузовик подбросило.
Возможно, это была аномалия. Возможно, просто выбоина дороги. А может быть какой-то не в меру мощный кабан все-таки смог догнать машину и поддеть ее снизу. Только это было уже неважно. Потому что я летел в «объятия» здоровенного «борговца», понимая, что через мгновение его нереально мощные руки легко и непринужденно свернут мне шею.
Единственное, что я смог сделать – это выбросить вперед кулак с согнутым в суставе указательным пальцем. Который и воткнулся в лицо лейтенанта чуть пониже мощной надбровной дуги.
У каждого есть свой болевой порог. У кого-то мелкий – порезал палец, и в обморок. У кого-то повыше – из такого жилы тяни, молчать будет. Из принципа или из вредности, что зачастую есть одно и то же. Но когда глазное яблоко вдавливают человеку в череп, тут на одной вредности не выедешь. Тут природа заставляет рычать от ярости, но запрокидывать голову назад. Потому что тех яблок только два, и третьего не будет.
Яблоко свое «борговец» спас, но и я в капкан из его рук не попал, а, оттолкнувшись от головы «мутанта», извернулся в воздухе и приземлился спиной на кучу мусора. Под лопатку больно ударило что-то острое – не иначе край консервной банки – но это было уже не особенно важно.
Не достав меня руками, лейтенант рванулся к автомату. Если бы у него не были связаны ноги, тут бы и была поставлена во всей этой истории жирная свинцовая точка. А так рывок с первого раза не удался. Немного, от силы на полметра. «Мутант» бросил на меня быстрый взгляд и нехорошо оскалился. Мне дергаться вообще не имело смысла – лейтенант лежал как раз между мной и автоматом. И чего мне стоило кувырнуться в другую сторону?
Эту мысль я додумывал уже в полете. Машину подбросило во второй раз, и я, не став дожидаться, пока «мутант» дотянется до автомата, перебросил свое тело через борт контейнера – будь что будет.
Но мой