может, поэтому он так ко мне относился. Он часто ничего не мог сделать… Как мужчина… В последние годы вообще ничего не мог. Но я не настаивала. Я ему помогала… Если вы понимаете, о чем я говорю.
– Понимаю, – кивнул Дронго.
– И от этого он страдал еще больше, – сказала Валида.
– Могу себе представить. Скажите, вы знали, что в начале девяностых он вложил большую часть своих денег в крупный камень, который купил в Баку у одной известной семьи?
– Об этом знает весь город, – улыбнулась она, показывая свои красивые ровные зубы. Или это были имплантаты? – Он купил алмаз у Шекерджийских.
– Вы его видели?
– Видела. Один раз я попросила его мне показать. Сказала, что об этом алмазе все говорят. Он рассмеялся и пообещал мне его показать. Мы тогда были в его бакинской квартире. И когда однажды мы оказались в Красной Слободе, он мне его показал. Большой алмаз, чуть желтоватого цвета, с какой-то надписью. Я была даже немного разочарована, мне казалось, что он должен быть какой-то особенный, более крупный, более интересный. По-моему, Семен даже обиделся, когда я ему об этом сказала. И больше никогда не показывал мне этот камень.
– Значит, в своей бакинской квартире он вам его не показал?
– Нет. По-моему, он хранил его там, в своем доме, в Красной Слободе. Но я больше ничего не знаю.
– Если бы вы увидели этот алмаз снова, вы бы его узнали?
– Думаю, что да. А он у вас?
– Нет. Он исчез из дома Семена Борисовича…
Она прикусила губу.
– Его украли, – убежденно сказала Валида.
– Кто это мог сделать?
– Конечно, кто-то из его окружения. Хотя… подождите, – она нахмурилась, мрачно взглянула на своего гостя, – я только сейчас поняла. Вы не просто так пришли ко мне. Вы уверены, что этот алмаз могла украсть только я. Поэтому вы пришли именно ко мне? Считаете меня воровкой. Вам наверняка подсказали. Ведь рядом с умирающим были только его родные и близкие. А из чужих его иногда навещала только я. Все верно. Там решили, что я должна умирать с голоду после смерти Семена Борисовича. А я отправила сына в Лондон уже учиться в магистратуру. И тогда они решили, что я украла этот несчастный алмаз. Поэтому вы и пришли ко мне? Хотите устроить у меня обыск? Или узнать, как я украла этот камень? Только вы ошиблись. Я ни у кого ничего не крала. И тем более не смогла бы украсть ничего у Семена. Мы были с ним настолько близки, насколько это можно себе представить. Если вы полагаете, что можете обыскать мою квартиру и найти этот алмаз, то приступайте. Можете даже вызвать сюда сотрудников полиции, чтобы и они вместе с вами обыскали мою квартиру. Вы, наверно, думаете, что, если я позволила покойному купить мне эту квартиру, значит, я уже совсем потеряла совесть. И способна на любую пакость, на любое преступление. Вы так полагаете? Вы так решили и поэтому пришли именно ко мне?
– Вы не даете мне ответить, – спокойно произнес Дронго, – слишком длинный монолог. Успокойтесь, пожалуйста. Если бы я вас подозревал, то не стал бы так настаивать на нашей встрече. И каким образом вы могли