кармана удостоверение красного цвета. Не раскрывая, сунул обратно. – Меня зовут Евгений Сергеевич. Поговорить надо бы, Гвидон Матвеич.
Гвидон вновь непонимающе пожал плечами:
– А тема, извиняюсь? Я вроде не по шпионской тематике. Я скульптор.
Евгений Сергеевич улыбнулся:
– Я знаю. Напрасно вы думаете, что мы занимаемся исключительно шпионами. Есть дела и мирные. Бытовые, так сказать. Как ваш случай, к примеру.
– Это вы про что? – искренне не понял Гвидон. – Про то, что поорал в прошлом году в МОСХе на Хаджиева? Так пусть мастерскую выделяют, тогда не пришлось бы посылать их всех куда подальше. Вы про это, что ли?
Мужчина задумчиво посмотрел на Гвидона:
– Знаете, Гвидон, – мне можно к вам так обращаться? – (Гвидон кивнул.) – Этот вопрос не так сложно решаем, как вам кажется. Вы скульптор, заслуженный человек, фронтовик, имеете боевые награды, до Берлина дошли…
– До Крамма, – поправил его Иконников, – до Берлина не удалось, на передислокацию попали, а там уже поздно было, к тому времени наши Рейхстаг уже взяли…
– Вот видите, Рейхстаг, можно сказать, брали, – продолжал гнуть своё Евгений Сергеевич. – И вы что, думаете, после всего этого мы не дадим разрешения на ваш брак с Присциллой Харпер? Не сомневайтесь, дорогой скульптор, дадим. И с мастерской поможем непременно. Будете себе лепить да отливать на здоровье. – Последняя фраза получилась довольно двусмысленной, и кагэбист поправился: – Отливать в хорошем смысле слова, само собой.
Затем он быстро посмотрел в глаза Гвидону, пытаясь схватить его первую реакцию на сказанное. Она была вполне ожидаемой. У Гвидона вытянулось лицо, от этого рот приоткрылся и на какое-то время застыл в таком положении. Однако он быстро пришёл в себя.
– А-а-а-а… откуда вы… то есть… А что, разве я должен иметь разрешение на брак? И… я не понимаю, с какой стати мы вообще это всё с вами обсуждаем? И при чём тут мастерская? – неуверенно начал Гвидон, но снова был прерван, на этот раз уже значительно более начальственно. Гэбист резко встал и промерил шагами, туда-сюда, кабинет Берендеева:
– Значит, так, давайте будем определяться, Гвидон. Спрашиваю сразу, а вы послушайте. Первое! Вам известно, кто отец вашей девушки? Второе! Вы в курсе, кем является родной дед вашей избранницы? Третье! Вам известно, чем, к примеру, занимается в настоящее время мать Присциллы Харпер Нора Харпер?
Снова Гвидон почувствовал, что оказался не на коне и что вынужден играть не по своим правилам. Поэтому ответил:
– Понятия не имею. А это имеет значение?
– Это не имело бы значения, если бы отец вашей девушки не был английским шпионом и убийцей, отбывающим в настоящее время срок в советском исправительном учреждении. Также было бы без разницы, если б Присциллин дедушка не был приближённым лицом её королевского британского величества. И уж совсем не интересна никому была бы мать вашей возлюбленной, Нора, если бы на протяжении ряда лет она не работала бы вместе с мужем против Советского