в прохладную, чистую воду. Потрогал скользкий зелёный мох на поверхности булыжника. Неожиданно тот стал двигаться к краю бассейна. Из-под него высунулась голова величиной с кулак. Выпученные глаза по краям и два сопящих отверстиями в центре. Открыла пасть. Это было так неожиданно, что Михаил отшатнулся. Соскользнул с парапета, присев на корточки рядом. Продолжал опасливо глядеть на животное. Диана хохотала:
– Ты молодец! Реакция есть. Знаешь, как эта черепаха кусается! О-ёй-ёй!
– Догадываюсь! – Михаил с удивлением глядел на высунувшуюся из воды верхнюю челюсть черепахи, оканчивающуюся клювом, подобно орлиному, только гораздо мощнее.
Земноводное явно не желало уходить в глубину, пока что-нибудь не окажется в его пасти.
– Они из воды случайно не выпрыгивают? – поинтересовался Михаил, добавил в шутку: – Быстро бегают?
– Тебя не догонят, – усмехнулась Диана, – поехали в город. Надо перекусить. Покажу местную достопримечательность, о которой говорила.
Они направились к остановке. Здесь было еще жарче, чем в Рио-де-Жанейро. Воздух более влажный. То ли от реки, то ли от близости экватора. Но Диана, словно не замечала духоты, выбрала для поездки обычный рейсовый автобус, старенький и набитый пассажирами. Сильного интереса у аборигенов Михаил не вызвал. Только детишки с удивлением поглядывали на белокожего великана. С опаской пытались прикоснуться к ногам.
Оперный театр располагался на центральной площади. К нему поднимались с разных сторон четыре широкие лестницы с балюстрадами из белоснежных балясин. Каких-либо афиш не было. Внутри красные ковровые дорожки. Металлические столбики ограждений с бархатными канатами определяют направление движения посетителей. Отделка внутри королевская – сусальное золото, ковка, мрамор, хрусталь – все привозное.
Михаил подумал, что этот храм искусства выглядит круче Мариинского театра оперы и балета в Питере. Интерьеры создают иллюзию старой доброй Европы. Кругом античная мифология, греческие маски. Четыре яруса балконов с коринфскими колоннами венчает воздушный купол. В фойе висят портреты выступавших знаменитостей, среди них Анны Павловой и Энрике Карузо.
– Можно забыть, что в паре километров отсюда на воле резвятся крокодилы! – пошутил Михаил. – И что, театр действующий?
– Говорят, что действует, но я ни разу не попадала на представления. Слышала, что в труппе много белорусов.
– Каких белорусов? – не понял Михаил.
– Ну тех, что из бывшего СССР.
– Что, Леонид Борткевич со своими «Песнярами» здесь «зажигает»? У них голоса – что надо!
– Не знаю… так говорят!
Погуляв по городу, они вернулись в гостиницу. Решили сходить на местный пляж. Переоделись, обернулись полотенцами. Спустились по каменной лестнице. Сняли обувь. Песок был мелкий и горячий. Скрипел под ногами. На мелководье барахтались несколько человек. Рядом смуглокожие детишки строили пирамиды, переворачивали пластмассовые формочки, лепили куличики.
«Люди везде одинаковые, –