позволяющих справиться с ситуацией, прежде чем продавать дом. И все же это была отрезвляющая и нерешенная проблема, которую пришлось отложить до моего возвращения в конце недели. Мне нужно было ехать обратно в аэропорт Сан-Франциско.
Прежде чем выйти из дома, я приготовил себе два сэндвича, один с индейкой, а другой с джемом и арахисовым маслом, и уложил их в пакет для ланча, добавив к ним банан. Это тоже стало частью моего ритуала. Раньше авиакомпании обеспечивали пилотов и бортпроводников на дальних рейсах питанием, но примерно восемь лет назад экономический спад покончил с этой маленькой привилегией.
В тот день, поскольку было уже не такое раннее утро, я смог поцеловать Лорри на прощание, и часом позже снова оказался в аэропорту, готовясь пилотировать A319 Airbus в Питтсбург.
Когда мы с Джеффом подняли самолет в воздух и заняли эшелон, эти сэндвичи и банан сослужили мне хорошую службу.
Многое в полете по-прежнему завораживает меня. Я до сих пор во многих смыслах испытываю от него удовлетворение – особенно когда смотрю из окна кабины. Я благодарен за все приключения, которые случаются на высоте в 30 000 футов (9144 м). Но должен признаться: жевать сэндвич с арахисовым маслом и джемом, когда твое обоняние дразнит гурманский аромат говядины, которую подают с вином в первом классе, – это недвусмысленное напоминание о том, что в моей работе есть и далеко не гламурные стороны.
После приземления в Питтсбурге вечером во вторник я сел в микроавтобус вместе с Джеффом и бортпроводниками, и мы направились в отель La Quinta Inn & Suites, расположенный рядом с аэропортом.
Ровно через десять часов нам предстояло снова подняться в воздух. Это было довольно близко к тому, что мы называем «минимальной ночью». Минимальный период отдыха экипажа между полетами составляет 9 часов 15 минут. Кажется, что этого времени достаточно, но на самом деле его едва хватает. Таймер начинает отсчитывать секунды в ту же минуту, когда самолет прибывает и останавливается у гейта. Отсчет длится до начала буксировки самолета во время следующего утреннего рейса. А в промежутке между этими моментами мы должны выйти из самолета, добраться из аэропорта до отеля и вернуться обратно. Выезжать в аэропорт нужно как минимум за час, а порой и за полтора часа до утреннего рейса. Прибавьте к этому время на душ и еду, и получится, что реальное время сна составляет обычно около шести с половиной часов.
В то утро наш рейс в аэропорт Ла-Гуардия в Нью-Йорке вылетал в 7:05. Поскольку шел снег, я взял управление на себя. Мы прибыли на место в 8:34, взяли на борт новых пассажиров и должны были вернуться в Питтсбург в 9:15. Из-за непогоды и пробок еще 45 минут провели на земле в Ла-Гуардии.
Я по-прежнему храню свой рабочий план на ту неделю, в котором, как всегда, делал краткие пометки во время каждого рейса. Я веду запись всех реальных временны́х показателей рейса, чтобы мне гарантированно платили, как положено. Пилотам платят за час полета, а «полет» отсчитывается от момента, когда ты отруливаешь от гейта в одном городе, до момента,