.

что еще ты очень добрый, ранимый и нежный человек, который отчаянно боится быть самим собой.

      – Так ведь как самим собой-то?! Это невозможно! Знаешь, что я пережила?

      Я вспомнила молчание своих одноклассников, вспомнила, как они отворачивались, когда я подходила к ним с вопросом: «Что произошло?» – и вдруг разревелась. Даже тогда, во время бойкота, не плакала, а тут… Я думала, что давно забыла ту историю.

      – Нет, это невозможно, – всхлипнула я.

      – Ну и живи, блядь, в обнимку со своим несчастным прошлым, – устало произнес он, – года два еще проживешь. Крутая, модная, красивая и страшно одинокая.

      – Врешь ты все!

      Он замолчал, и я услышала в зале страшную тишину. Пятьдесят человек сидели открыв рты и переводя взгляд с меня на него и обратно. Эти гады не оспаривали его слова, не предъявляли ему претензии за грубость и оскорбления. Они просто смотрели широко открытыми глазами и молчали. Сергей тоже внимательно посмотрел в зал.

      – Кто считает, что то, что я сказал, очевидно, поднимите руки. Выше!

      Руки подняли все. У меня земля под ногами описала полный круг. Я сквозь слезы посмотрела на лес поднятых рук и молча села.

      – Почему ты села? – мягко, но без единой капли сострадания в голосе спросил тренер.

      – Мне надо подумать.

      – А, это хорошо, – улыбнулся Сергей в первый раз.

      Мои друзья ждали меня после первого дня тренинга. Они волновались. Я зашла взъерошенная как воробей, и они набросились на меня с вопросами:

      – Ну что, что? Рассказывай, куда ты угрохала такую кучу денег?

      – Знаете, что я сегодня узнала?

      – Ну?

      – Что я очень добрый, уязвимый, и напуганный человек. И еще… нежный. – Это слово я произнесла с усилием. Оно было новым в моем лексиконе. Раньше я считала, что нежность – это салат такой.

      – Ты что, дура? Ты за это деньги заплатила?

      – Так ведь это важно!

      – А что, так это непонятно? Без тренинга?

      – Нет! Я думала, что офигительно деловая колбаса. Модная такая, оригинальная, пробивная.

      – Ну и это тоже. Бесит, конечно, иногда, ну да все не без глупости.

      – А за что же вы со мной дружите?

      – За то, что ты нежная, слабая и уязвимая. Ну еще ты добрая. И сильная.

      Мир мой окончательно встал с ног на голову. Друзья решили, что я совсем рехнулась, и, уложив меня спать, пошли обсуждать план моего спасения.

      Я много нового узнала за три дня тренинга. Плакала, кричала, спорила, сопротивлялась, удивлялась, недоумевала, хохотала и, кажется, поняла в миллион раз меньше, чем на своей кафедре психологии. Но почувствовала и осознала во столько же раз больше.

      Тренинг я закончила с относительно ясным пониманием, куда мне идти, и твердым намерением прекратить свою странную социализацию.

      Раз у меня не получается жить в этом мире, значит, надо изменить мир, решила я.

      – Это недостижимая задача, – предупредил меня Сергей.

      – Хоть начну, – засмеялась я.

      – Добро пожаловать, – улыбнулся он в ответ.