как я полагаю, – объяснить, каким образом вентиль оказался закрытым.
– А для тебя?
– Не буду скрывать: дверь была заперта, и ключ торчал изнутри.
– Но как же тогда вошли в комнату и обнаружили труп?
– Взломали дверь и вошли. Она от старости трухлявая, как и все в этом доме, петли выскочили вместе с шурупами. Вот, гляди, шурупы пришлось заменить.
– Дверь, значит, заперта изнутри. А окно? – Бридон пересек комнату. – Решетка?
Окно было старинное, с частым переплетом, зарешеченное изнутри – чтобы кто попало не совался. Створки открываются наружу, но до самой стены не доходят: под углом сорок пять градусов к ней срабатывают пружинные защелки. Как раз в таком положении и застал окно Бридон.
– Ишь ты! Оно и тогда было в таком положении? – спросил он.
– Точь-в-точь. Открыто настежь. Вот и пойми, отчего газ не выдувало сразу на улицу, ведь, по словам Бринкмана, ночью в понедельник был сильный ветер. С другой стороны, при этакой решетке влезть в комнату никто вроде бы не мог.
– Думаю, ты еще хлебнешь трудностей с твоей версией.
– А ты, Бридон, с твоей. Взгляни-ка на эту рубашку. Запонки были аккуратно вставлены еще с вечера, и рубашка, заметь, чистая – видно, что ее еще не надевали. Скажешь, человек, который собирается покончить с собой, станет валандаться с какими-то дурацкими запонками?
– А по-твоему, человек пойдет на рыбалку в крахмальной сорочке?
– Да, если он преуспевающий фабрикант. Мысль о том, что для занятий спортом надо надевать специальную одежду, принадлежит имущему классу. Если хочешь знать, я видел фермера, который косить вышел в манишке, лишь бы всем было ясно: он фермер, а не поденщик.
– Допустим, ты прав, но разве человек, решивший покончить с собой, не может вставить в рубашку запонки только затем, чтобы, глядя на это, никто и не подумал о самоубийстве? Не забывай, речь идет о полумиллионном наследстве. Невелик труд – ради таких-то денег!
– Я вижу, ты совершенно уверен, так что спорить бессмысленно. А не то бы я добавил, что он еще и часы завел.
– Ну и что? Педанту куда труднее оставить часы незаведенными. Кстати, он курил? – спросил Бридон.
– Бринкман говорит, не курил. Судя по всему, так и есть.
– Надо бы издать закон, обязывающий людей курить. Особенно в постели… Если б он курил в постели, мы бы небось добыли очень неплохую информацию насчет его истинных планов. Но как я понимаю, в спальне он, уж во всяком случае, не курил; спичка тут всего одна – ею зажгли газ, и она даже на четверть дюйма не сгорела.
– Мне эта спичка тоже покоя не дает, – кивнул Лейланд. – На каминной полке целый коробок лежит, но там спички самые обыкновенные. А эта размером поменьше, и в карманах у него я таких больше не нашел.
– Может, служанка заходила зажечь газ?
– Исключено. По крайней мере, миссис Дэвис говорит, что у них это не принято.
– Он лег спать, когда уже стемнело?
– По словам Бринкмана, было около десяти. Дорогу под ногами разглядишь, но