каперским правилам, судно, идущее на абордаж, обыкновенно вывешивало красное полотнище.
– Пусть они догадаются о них, когда мы всадим абордажные крючья в их палубу.
Леруа руководила не только его абсолютная бессовестность, но и трезвый расчет. Израненный корабль выглядел подлинным гигантом.
Три пушечные палубы.
Не менее восьмидесяти пушек.
Стало быть, сотни полторы сабель и мушкетов, не считая прочей многочисленной команды.
Имея не более шести дюжин вооруженных людей, в данной ситуации глупо играть в благородство.
Леруа вспотел от возбуждения: за столько месяцев бесплодных скитаний по морям наконец-то судьба дает ему в руки шанс. Настоящий шанс. Одна корабельная казна такого судна может представлять собою целое состояние.
– Корабль под флагом Ост-Индской компании! – громко объявил капитан, и Жаке и Пирес понимающе переглянулись.
– Антуан, положи руля к ветру! Канонирам держать фитили. Трубача сюда!
Все команды выполнялись толково и молниеносно. Капитан поднял руку, не отрываясь от окуляра:
– А-а, забегали!
На одномачтовом гиганте наконец поняли, чем угрожает им стремительное приближение небольшого нагловатого парусника. Предстоит еще одно сражение.
Может быть, еще более жестокое, чем то, что разрушило их корабль.
– Огонь!
Все пять пушек правого борта стреляли по верхней палубе – обычный корсарский прием. Стремление уничтожить живую силу противника, способную помешать успешному осуществлению абордажа.
Артиллеристы регулярного флота, если нет особой команды, стреляют по корпусу вражеского корабля, стараясь его затопить.
Леруа сам повел своих людей в атаку. Ответные выстрелы вестиндца сделали в бортах «Бретонца» несколько пробоин, впрочем, не слишком опасных.
Решительному ревущему навалу корсаров противостояло довольно большое количество вооруженного народа, при этом довольно слабо организованного.
Все силы защищающихся были растрачены в прошлом бою, и у них не осталось настоящей воли к сопротивлению.
Кроме того, насколько можно было судить, у них не имелось единого командования. Кроме мушкетеров в красных мундирах королевской пехоты мелькали странные люди в синих кафтанах и желтых шароварах с изогнутыми клинками. На головах у некоторых были белые чалмы.
Мусульмане защищали корму, где обычно располагаются каюты высокопоставленных пассажиров и капитана. Несмотря на пыл боя, Леруа сообразил, что именно туда нужно направить главный удар.
Французский мошенник оказался великолепным фехтовальщиком. Белые тюрбаны налетали на него, оскалив зубы и вопя какие-то устрашающие обещания, но это им не помогало, так же как их кривые сабли. Обыкновенная толедская шпага – самый короткий путь к вражескому сердцу.
Оставив на усыпанной мусором и залитой кровью палубе пять или шесть трупов в желтых шароварах, Леруа пинком тяжелого ботфорта ударил в высокую решетчатую дверь,