устройством народов Запада, с тем чтобы Вандишах, вновь взойдя на трон, принесла своим подданным не только единственно возможную, с точки зрения Хатильдан, религию, но также представления о цивилизации и ее основы, с помощью которых вновь обращенный и как следствие истово верующий народ сможет творить чудеса. Надеюсь, тебе все понятно?
– Да, – ответил Мюлар.
– Хатильдан вместе с домочадцами отчалила и в течение четырех месяцев плавание проходило спокойно и без приключений.
И тут в один из дней, когда корабль вошел в Гибралтарский пролив, чтобы выйти в Средиземное море, кормилицу с семьей застиг столь неистовый ураган, что надежда спасти судно рухнула уже через несколько часов.
Но именно в этой ситуации Хатильдан проявила всю свою верность и смелость.
Когда корабль во многих местах дал течь, капитан приказал спустить на воду единственную оставшуюся шлюпку, способную взять на борт самое большее шесть человек. Хатильдан, захватив все самое ценное, села в нее вместе с принцессой и двумя гребцами. Она очень любила своих детей, но, несмотря на это, бросила их без малейших колебаний.
«Возрадуйтесь! – сказала она им при расставании. – Вы будете ждать меня в обители Господа. Я же должна выполнить свой долг и спасти принцессу, которая, в свою очередь, спасет и возродит нашу прекрасную страну».
Слушая его рассказ, Кастерак думал, что ему снится сон.
– Судно, – продолжал Сентак, – пошло ко дну практически на глазах кормилицы.
Она вверила Господу свои печали матери и жены, во искупление грехов, затем в экзальтации прижала к груди девочку, гордая от того, что спасла ее.
Буря все еще бушевала, но накал ее стал стихать. Два дня и две ночи шлюпку швыряли огромные океанские волны, и ее пассажиром оставалось только положиться на волю случая.
Больше всего в этой истории удивляет то, что матросы не убили Хатильдан и ребенка, чтобы завладеть хранившимися в ларцах сокровищами.
– Может, они не знали их истинной ценности? – спросил Мюлар.
– Возможно, – ответил Сентак. – Как бы там ни было, потерпевших кораблекрушение подобрало судно, следовавшее в Бордо, причем в тот самый момент, когда в море разыгрывался новый шторм. Спасение принцессы и Хатильдан осуществлялось в крайне сложных условиях. Сначала на борт подняли дитя, потом кормилицу, но в тот момент, когда собирались втащить хранившиеся в шлюпке ларцы, огромный вал воды накрыл ее, опрокинул и увлек за собой двух остававшихся в ней матросов.
Людей, в конечном счете, спасти удалось, но вот ларцы, набитые бриллиантами, изумительными камнями и драгоценностями навсегда поглотила морская пучина.
По прибытии в Бордо Хатильдан стала рассказывать историю своих злоключений каждому, кто, на ее взгляд, мог проявить интерес к судьбе принцессы, в первую очередь католическим священникам. Но те ей не поверили, по-видимому, приняв за интриганку.
Отчаявшаяся кормилица, снедаемая чувством вины, впала в полнейшую