он.
Эриксон уже велел спустить на воду шлюпку.
– Я подумал, мадам, что вы тоже пожелаете отправиться на берег. Позвольте мне сопровождать вас, поскольку господин де Пейрак никогда бы не пустил вас одну.
Анжелика поняла, что Эриксон тоже встревожен и хочет воспользоваться ее инициативой, чтобы нарушить инструкцию, которая сейчас его тяготила. Его и самого хозяин подчас сильно озадачивал. Он был предан Пейраку и очень за него переживал. А Жоффрей, с его независимостью и склонностью к риску, не принимал в расчет тревоги тех, кто находился с ним рядом.
– Господин Эриксон, я думаю, мы с вами хорошо поняли друг друга, – с признательной улыбкой сказала она.
По просьбе Анжелики Эриксон вызвал лоцмана, которого они наняли в Гаспе. Она хотела расспросить о том пустынном месте, где они бросили вечером якорь.
– А что это такое – Сент-Круа-де-Мерси?
– Это… да ничего!
– Но что находится в Сент-Круа-де-Мерси? Индейское стойбище? Перевалочная станция? Поселок?
– Ничего, – повторил лоцман.
«Тогда что понадобилось Жоффрею де Пейраку в месте, где нет НИЧЕГО?» – подумала Анжелика.
– Хотя там, наверху…
– Что?
Лоцман указал пальцем на вершину скалы:
– Там небольшой приют для капуцинов, давно разрушенный, индейцы его используют как временный склад пушнины в сезон охоты.
Кто же мог назначить Жоффрею встречу в таком пустынном месте?
Все, кого она попросила, явились: чернокожий Куасси-Ба, мальтиец Энрико и плотник Виньо.
Они уселись в шлюпку и вскоре причалили к берегу. Вместе с часовыми, следившими за костром, Эриксон оставил на берегу двух гребцов и попросил часовых указать, в каком направлении ушел господин граф. Те указали на начало тропы.
Глава III
Небольшая экспедиция тотчас принялась взбираться на гору, загасив фонарь. Только лунный свет, изредка проглядывая, освещал крутую тропу, ведущую на вершину. Пробираясь под ветвями, Анжелика утратила ориентацию в пространстве и чувство времени. Она словно опять оказалась в Пуату, где когда-то предприняла отчаянную попытку устроить бунт против короля Франции. Тогда она точно так же рыскала по лесу в компании своих мятежных сторонников, которые шли за ней, как стая волков. Их переполняла злоба и объединяла ненависть: гугенотов и католиков, деревенских жителей и мелких дворян. Они шли за ней следом, чтобы сеять смерть. Молчаливые и угрюмые, как ночь, из которой они внезапно возникали, сбегая с крутого обрыва или прыгая с деревьев на королевских всадников на глухих дорогах, они умудрились более двух лет противостоять «карательным отрядам», опустошавшим провинцию, и даже обратить в бегство войско короля Франции, посланное их усмирить.
Она поднималась как в трансе, не чувствуя ни усталости от подъема, ни царапин, которые оставались от хлеставших ее веток. Воспоминания и чувства теснились внутри, словно та, прежняя Анжелика завладела ее телом.
Только на этот раз она шла в бой, чтобы защитить и спасти того, кого любила.
Маленькая