большой материал, и не хотелось ничего упустить. У него возникло искушение остаться здесь еще на несколько дней, но он не знал, как на это отреагирует его издатель.
– Я сделал несколько ваших удачных снимков, – сказал Эверет, оставляя Мэгги на ступенях у входа в дом – ветхий и неприличный, но, кажется, это ее не волновало, она сказала, что прожила здесь много лет. Он быстро записал ее адрес, пообещал прислать фото и попросил у нее номер телефона на случай, если когда-нибудь здесь появится.
– И тогда я обязательно приглашу вас на обед, – посулил он. – Мне было приятно поговорить с вами.
– Мне тоже, – ответила она, улыбнувшись. – Боюсь, порядок теперь здесь наступит не скоро…
Без электричества и сотовой связи они были отрезаны от всего мира. Ощущение было странным.
Начинался рассвет. Они распрощались. Суждено ли ему еще раз увидеть ее? Скорее всего, нет. Это была невероятная и незабываемая ночь.
– До свидания, Мэгги, – сказал он, когда она заходила в дом. Коридор был усыпан кусками штукатурки, но она с улыбкой заметила, что едва ли он сейчас выглядит хуже, чем обычно.
– Берегите себя.
– Вы тоже! – Она помахала ему рукой и дернула дверь на себя. В нос им ударила жуткая вонь. Как она может жить здесь? И вправду – святая женщина… Он усмехнулся: провести ночь после землетрясения в Сан-Франциско с монахиней. Ему не терпелось увидеть ее фотографии. И потом как-то неожиданно, уже удаляясь от ее дома, пересекая округ Тендерлойн, он поймал себя на мыслях о сыне. Он вспоминал того маленького Чада и впервые за все эти годы ощутил нечто вроде тоски по нему. Возможно, когда-нибудь он увидит его, если, конечно, попадет в Монтану и если Чад все еще там живет. Кое-что, о чем говорила Мэгги, засело у него в мозгу, и он пытался освободиться от ее слов. Его тяготило чувство вины перед сыном, и он не хотел считать себя виноватым. Да, время упущено. Какие-то действия с его стороны никому не принесут пользы. Он шагал в своих счастливых сапогах мимо пьяниц и проституток, живущих на одной улице с Мэгги. Вставало солнце. Он возвращался в центр города. Для снимков была уйма возможностей, особенно для него, который знал свое дело и не терял надежды, что в один прекрасный день получит еще одну Пулицеровскую премию. Даже после ужасных событий прошедшей ночи он чувствовал себя гораздо лучше, чем все эти годы. Как журналист он опять был на коне. Его наполняло чувство уверенности и полного контроля над своей жизнью, чего раньше не было.
Глава 3
Сет и Сара тронулись в путь от отеля «Ритц-Карлтон» в сторону дома. Господин Маноло Бланик отнюдь не рассчитывал, что в его босоножках дамы будут разгуливать по улицам после землетрясения. Но и разуться и идти босиком было нельзя – кругом под ногами валялись острые обломки и осколки стекла. С каждым шагом у Сары натирались мозоли. Повсюду свисали оборванные провода, они искрили, и приходилось аккуратно их обходить. Наконец им повезло – их подобрала машина, и последние несколько кварталов до дома они проехали. Их подвез врач, возвращавшийся из госпиталя