демонстрировать… Ну, герр Койвисто, как обычно, по просьбе «присутствующих здесь дам» пошевелил немного ушами (в результате – бешеный восторг всех заинтересованных лиц) … Вдова Эрккиля промурлыкала романс о любви бедного рыбака и его девушки, причём аккомпанировал герр Хаймакка – на скрипке… Герр Хунтала – тот мастерски нарисовал на аспидной доске лошадь: левой рукой и с завязанными глазами; фрау Шогберг показала несколько карточных фокусов; Старина Юхан подражал голосам разных животных…
Замечтался я, расслабился… Смотрю – вот те на! – все глаза на меня уставлены, и рты у многих пооткрывались. «Чарли! Что с тобой?!»… А действительно, что?
Ничего особенного… Просто сижу в кресле возле камина, – а ноги мои, это на свету хорошо видно, словно бы упираются в невидимую подставку, уже довольно высокую, – отчего вся поза выглядит, по меньшей мере, двусмысленно, чтобы не сказать большего…
Конечно же, вскакиваю с места: машинально, не думая о последствиях… Тут же какая-то сила упруго подталкивает мои подошвы, и внезапно я оказываюсь где-то между потолком и полом – нелепо балансирующий руками, словно канатный плясун какой-нибудь… Прямо скажем, идиотское положение.
Женщины визжат, герр Койвисто со страху глаза выпучил и хрипит: «Уймите этого мальчишку, не то я за себя не ручаюсь!»… Герр Хунтала ворчит: «Я, кажется, где-то читал об этом. Ничего особенного… И выставляться вовсе не обязательно!»… Герр Туомола уговаривает, бессмысленно переминаясь с ноги на ногу: «Ну, приятель, нельзя же так… Вроде и выпили не так много!»…
Кто в полном восторге от сложившейся ситуации, так это вдова Эрккиля. «Милый мой, – приговаривает, – кто ж тебя научил-то этому?! Ещё молчал, хитрец… Да у тебя же дар! Однако скажи мне, как ты спускаться думаешь?»
Хороший вопрос… Не знаю я, как отсюда спускаться! Шаг делаю, словно в поисках ступеньки, а – нет никакой ступеньки! – да ещё и нога, как по льду, едет по воздуху, и я застываю в ещё более нелепой позе, с трудом удерживая равновесие на своих воздушных подпорках…
А Лууле Халминен-то хороша: хохочет себе, запрокинув голову… Демонстрируя крепкие здоровые дёсны и безупречные зубки (лучше бы мне было вообще не родиться!) … Вдруг остановилась, дух перевести, и, почти рыдая уже, заявляет: «Чарли! Ты успокойся… Веди себя непринуждённей, ну! Висишь – так делай это величественно!» – и снова залилась…
А ну их… Будут тут ещё всякие глумиться! Я, между прочим, воевал – пока вы в тылу по кафешантанам отирались да по ривьерам всяким… Начхать мне и на вас, и на ваши насмешки. Себя же самих унижаете, не меня…
Подумал этак вот – чувствую, воздух под ногами подаваться начал… И вот уже я ниже, ниже… Спускаюсь, одним словом.
Ну, и спустился… К столу подхожу, – колени дрожат… Тут они все с распросами полезли, – как и чего… А я ведь подписку о неразглашении давал! Пришлось выдумывать… Наплёл с три короба: что-то