Христианский разум. От ценностно-расщепленного сознания к ценностно-личностному мышлению
чтобы понять…»9, ибо «К свободе призваны вы, братия…» (Гал.5,13). Быть свободными и значит быть свободными прежде всего по отношению к «универсальной» способности мыслить. И лишь сокрытие, или изъятие себя из опыта переживания ведет к рабству у «умопостигаемого» мира «идей» и «идеалов» – этих «кумиров» (С. Л. Франк) родового мышления. «Мое ремесло скорее – низвергать идолов – так называю я «идеалы». В той мере, в какой выдумали мир идеальный, отняли у реальности ее ценность, ее смысл, ее истинность…»10.
– И пришли на другой берег моря, в страну Гадаринскую (Мар.5,1).
Итак, что же означает это «приблизилось»? Не то ли, что человек отныне должен, не может не жить в двух мирах «одновременно»? что в нем самом обнаружилось присутствие некой второй сущности («будете как боги», т.е. уже не «люди» и «больше, чем ангелы»), не сводимой к мышлению, освобождающей от природной власти мышления – т.е. ценности? Метафизический параллелизм ценности и смысла, проговариваемый Приморской проповедью, формирует принципиально новую стратегию для человеческого мышления, стратегию, обосновывающую дуализм духа и природы как дуализм свободы и необходимости – в отличие от традиционного «плоскостного» (гносеологического) дуализма в пределах мышления – дуализма умопостигаемого («внутреннего») и чувственно воспринимаемого («внешнего») – античного дуализма11. Ценность как «третье измерение» открывает бездонную глубину в самом мышлении, по отношению к мышлению и к смыслу как мысли. По отношению к смыслам единственно возможной ценностной позицией оказывается состоящая в том, чтобы воздерживаться от нравственных («сердечных), оценочных суждений, не отождествлять ценность и смысл, быть по отношению к смыслам «по ту сторону добра и зла». В отношении мира обыденности это означает буквально: понимать и не осуждать (что, впрочем, одно и то же). «Не говорю тебе: «до семи», но до седмижды семидесяти раз» (Мат.18,22).
Так паралогизмы Нагорной проповеди («любите врагов ваших, благославляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас» и т.д., включая заповеди блаженства) вырастают из логики Приморской проповеди – логики различения (параллелизма) ценности и смысла. «Посему станем праздновать не со старою закваскою порока и лукавства, но с опресноками чистоты и истины (курсив мой. – Д.Г.)» (I Кор.5,8). Нравственность как условие и последнее выражение человеческой свободы требует параллельности ценности («чистоты») и смысла («истины»), их несводимости друг к другу, а именно: никогда не допускать оценки в отношении того, что может иметь смысл (может быть выражено в мысли), и напротив, никогда не приводить к смыслу того, что представляет собою ценность.
Параллели не пересекаются – так именно конструирует себя новая логика – логика Нагорной проповеди: «Но да будет слово ваше: „да, да“, „нет, нет“; а что сверх этого, то от лукавого. Вы слышали,