той же газеты, в редактировании записки и устройстве обеда принимали деятельное участие наиболее выдающиеся силы оппозиционной науки. Так шли дела на либеральной кухне русской профессуры, как вдруг за три дня до предположенного обеда разразилась гроза 9 января. Кровавый день унес с собой, между многими сотнями рабочих, несколько человек студентов, которым так и не довелось дожить до того часа, когда воспитанные ими профессора приступят, наконец, к затрапезной борьбе с абсолютизмом. Обед, впрочем, не состоялся. «Первым движением кружка, – излагает почтительная „Русь“, – было расстроить обед и обратить деньги, собранные за билеты на обед, на помощь семьям рабочих, убитых или раненых 9 января». Само собою разумеется, это было достойно всякой похвалы. «На собраниях 10 и 12 января кружок занимался ликвидацией дел обеда», было избрано бюро, которое выработало основные положения организации союза профессоров. Эти положения были приняты съездом профессоров и преподавателей высших учебных заведений 25–28 марта, и союз был создан.
Мартовский съезд происходил уже после закрытия всех высших учебных заведений волею студенчества в виде протеста против январских правительственных злодеяний. Таким образом, давление так называемых общих государственных условий на академическую жизнь равнялось к этому моменту десяткам атмосфер. Шансы университетской науки стояли гораздо хуже, чем шансы революции. Тем не менее постановления мартовского съезда профессоров отличаются немощным характером. Гг. профессора заявляют, что не могут не взирать с глубокой тревогой на тяжелые условия, переживаемые нашей страной. Стоит присмотреться научным оком к «грозным симптомам» – аграрным волнениям и рабочим забастовкам, чтобы увидеть, что Россия находится на краю пропасти. Каждая минута промедления увеличивает правительственную и общественную анархию – «ту смуту, которая грозит неисчислимыми бедствиями стране». Профессорский съезд требует конституционного режима на основе всеобщего и равного избирательного права, прямого опущено потому, что профессора стоят за двустепенное, а тайное опущено для того, чтобы замаскировать отсутствие прямого: обычный прием для всех сторонников двустепенного голосования. Резолюция молчит о распространении избирательного права на женщин. Резолюция, разумеется, упоминает об идее социальной справедливости и угрожает фактами аграрных волнений и рабочих забастовок, но не выдвигает ровно никакой программы аграрной реформы и фабричного законодательства.
Тактические выводы съезда еще более поражают своей нищетой. Если не считать предложения профессорам заниматься распространением знаний по основным вопросам конституционного права, то останется одна чисто отрицательная тактическая директива: профессора отныне отказываются каким бы то ни было образом поддерживать практику полицейско-бюрократического воздействия на учащееся юношество.
Мы уже сказали, что союз инженеров сложился около того же времени, что и союз профессоров.