с выражением тоскливой безнадеги на миловидном круглом лице. Говорила тихо, как будто опасалась кого-то разбудить. По ее словам, муж о своих делах ей рассказывал редко. Особенно о том, что касалось чего-то ответственного. К женщинам Дмитрий относился с предубеждением, считая их неспособными хранить секреты в силу врожденного легкомыслия.
– Я не знаю, нашли ли чего они там со Степанычем? Домой ничего такого, похожего на драгоценности, он не привозил, – поправляя на голове темную косынку, грустно повествовала вдова. – Правда, недели полторы назад я заметила, что с поля он приехал какой-то не такой, как обычно. Я уж было заподозрила, что он закрутил любовь с Нинкой, поварихой на полевом стане. Она давно к нему липла. Но бабы сказали, что с Нинкой у него ничего такого нет. А что к чему, мне он так и не признался. Я уж к нему и так и этак… И, знаете, тем утром, как это все случилось, я как почувствовала, что вижу его в последний раз. У него мотоцикл никак не хотел заводиться. Тыркался он с ним почти полчаса. Потом, когда все же растолкал, как-то так неожиданно обернулся в мою сторону и рукой помахал. У меня аж сердце упало. И когда его нашли убитым, я даже не удивилась – как будто знала заранее…
– Скажите, – Стас тоже старался говорить, не повышая голоса, – а в тот день, полторы недели назад, он тоже ездил на работу на мотоцикле?
– Кстати, да… Так-то он обычно ездил со всеми на дежурке – «газоне» с будкой. А в тот день – точно, почему-то поехал на мотоцикле.
– И еще вопрос. Тогда же вы ничего странного в его рабочей одежде не заметили? Я имею в виду, когда он вернулся со смены?
– Да вроде ничего… Хотя нет! Он как будто в болоте где-то лазил – у него и на рубашке, и в волосах ряска была болотная. Я как-то так вскользь его спросила – откуда, мол, эта ботаника? Он в ответ буркнул что-то непонятное, и я больше расспрашивать не стала.
– А куда и к кому он ездил незадолго до смерти? Он, как мне сказали, брал на работе отгул.
– Да вроде зуб лечить… Я ж вам говорю – из него, случалось, и клещами слова было не вытащить.
– Тогда у меня к вам большая просьба. – Крячко для пущей убедительности выделил слово «большая». – Сейчас вам нужно будет пойти домой и осмотреть его одежду, в которой он ездил по делам.
– Ездил он в своем костюме. Только… В нем его и похоронили. – Вдова сокрушенно покачала головой.
– А карманы вы не проверяли? Меня интересуют автобусные билеты, магазинные чеки, какие-либо записные книжки…
– Карманы я вычищала от всякого мусора – в гроб-то как попало не кладут. Но все, что выгребла из карманов, выкинула в мусорное ведро. Вообще-то да, билет у него там был! И непохожий на те, какие у нас дают в автобусе, а как из кассового аппарата. Такие только на автовокзале выбивают. А ездил он – точно! – в область. Я еще тогда удивилась – чего это он с зубом поехал в такую даль? Вот… А записных книжек себе никогда не покупал. Все держал в голове.
– А у вас знакомые или родственники в областном центре проживают? Особенно те, кто занимался бы скупкой драгоценностей?
– Нет,